Кто бросит камень? Влюбиться в резидента

Давыдов Виктор Сергеевич

Домой он шел в приподнятом настроении. Он впервые выступал с трибуны перед большим количеством народа и очень волновался. Но все прошло удачно. После собрания некоторые его участники ловили взгляд Глебова и, подмигивая, показывали большой палец. Кто-то хлопал по плечу и говорил: «Молодец», кто-то просто пожимал руку. Даже предзавкома похвалил, пожурив при этом Михаила за то, что он раньше не пришел в завком со своими мыслями. Погруженный в эмоции, он не заметил, как чуть не столкнулся с группой девушек с его предприятия.

—

Ой, здравствуйте, товарищ инструктор, — приглядевшись в надвигающейся темноте вечера, воскликнула одна из них в светлом берете. — А что вы так поздно? Собрание-то когда уже закончилось… А вы здорово выступили!

«Постой, это же та самая девчонка, которая на стадионе предложила взять себя на буксир. Тоже, что ли, была на собрании? Что-то я ее в зале не приметил…»

— Спасибо, — смущенно ответил Михаил. — Мы с ребятами задержались немного, обсуждали, как будем проводить День физкультурника. Надо же все спланировать, призы закупить, людей организовать. В общем, хлопот много предстоит.

— Да вы не переживайте, справитесь, — ободрила его девушка. — У нас ребята хорошие, отзывчивые, помогут.

— И девки у нас тоже бедовые, — вступила в разговор вторая, в белой кофточке. — Вот хотя бы мы. Да на нас в любом деле можно положиться. Правда, девчата?

— Только товарищ инструктор на нас совсем внимания не обращают, — притворно вздохнула первая. — Я давеча предложила им взять меня на буксир по БГТО, а они, видать, за делами и запамятовали.

— У товарища инструктора, чай, есть о ком помнить, раз он ноль внимания на наших девчат, — проворно подхватила та, что в кофточке. — Правду я говорю, товарищ инструктор?

Глебов, малость растерявшийся от такого напора, смущенно пожал плечами.

— Вот видишь, а ты, понимаешь, на буксир… тоже мне, баржа нашлась, — девушки заливисто захохотали. — Ты и без буксира бегаешь, как наскипидаренная, а приделай тебе буксир, ты, того и гляди, в чемпионки выпрыгнешь, — трясясь от смеха, с трудом проговорила кофточка.

— Нет, с буксиром-то она в аккурат в загс выпрыгнет, — реплика из девичьей компании вызвала новый приступ хохота, окончательно вогнавший Михаила в краску.

Отсмеявшись, девушки умолкли, утирая слезы.

— Ладно, пошутили и хватит. Извините, товарищ инструктор, — уже серьезным тоном сказала девушка в кофточке. И тут же не удержалась: — А может, проводить вас, товарищ инструктор, а то, не ровен час, хулиганы напужают?

— Да я вроде не из пужливых, — в тон ей ответил Глебов.

— Ну, тогда до свидания, — та, что в кофточке, повернулась к подругам. — Девчата, товарищу инструктору — физкульт…

— …привет! — хором взорвалась девичья компания и, бодро грянув «Чтобы тело и душа были молоды…», зашагала дальше. Михаил проводил их взглядом и вдруг поймал себя на мысли, что хорошее настроение его куда-то пропало.

Девушки явно выказывали ему свое расположение. Одно его слово, и та, в берете, разделила

бы с ним этот теплый летний вечер. В памяти всплыли стадион и она в спортивной форме, стоящая у судейского столика. С каким восхищением глядели на нее мужики, а она именно его попросила взять себя на буксир. Интересно, как бы у них получилось… Михаил даже поежился от накативших эмоций, но дальше развивать эту тему не стал — до дому оставалось два шага.

Поднявшись на крыльцо, он постучал в дверь. Послышались торопливые шаги и голос квартирной хозяйки: «Иду, иду, Олег Григорьевич». Хозяйка Антонина Петровна, пожилая бездетная женщина, недавно похоронившая мужа, действительно искренне обрадовалась, когда он попросился на постой. Чего и желать лучше: не пьет, не курит, на хорошей должности, да и за квартиру заплатил вперед. Соседки просто зубами скрипели от зависти. Клацнул засов, на пороге появилась хозяйка и с места в карьер шепотом проинформировала Михаила о том, что товарища Плахова уже час дожидается какой-то товарищ из Москвы. Войдя в комнату, Глебов увидел незнакомого мужчину, сидящего за столом, на котором стояли два стакана с чаем, варенье, баранки. Мужчина — а это был младший лейтенант Михалков — поднялся со стула:

— Ну, наконец-то, а то я уже надоел Антонине Петровне.

Хозяйка смущенно замахала руками. Предваряя недоуменный вопрос Глебова, мужчина представился:

— Петров Сергей Петрович, прибыл по поручению Федора Ильича. Олег Григорьевич, Федор Ильич наказывал вам кланяться и просил срочно приехать по очень важному делу.

После секундной паузы Михаил понимающе кивнул и расслабился. Заметив это, Петров-Михалков повернулся к хозяйке:

— Вот ведь, большой человек Федор Ильич, а родственников не забывает. Да, Антонина Петровна, если товарищ Плахов задержится, вы, пожалуйста, не беспокойтесь. А на работе про его командировку уже знают.

— Так, может, покушаете да чаю выпьете на дорожку? — хозяйка участливо поглядела на Глебова. Но Михалков вежливо, но решительно отклонил это предложение:

— Извините, хозяюшка, время не ждет, у Федора Ильича уже чаю попьем.

Глебов вдруг подумал, что дорога предстоит неблизкая, дело серьезное, а он прямо с работы.

— Извините, я бы лицо сполоснул да рубашку переодел, а то целый день на ногах.

— И то правильно. Я сейчас, водички тепленькой, — засуетилась хозяйка.

— Ладно, давайте, только быстрее, — посмотрев на часы, бросил Михалков. — Я пока на крыльце покурю.

Быстро умывшись, Михаил вошел в комнату и надел чистую рубашку. Он застегивал пуговицы, когда вышедшая из кухни хозяйка выругала себя и достала с этажерки письмо:

— Господи, я же совсем забыла, кулема, вам письмецо пришло.

Глебов удивленно посмотрел на нее, осторожно взял письмо, но даже не успел прочитать адрес — в сенях послышались шаги, и он быстро спрятал письмо в карман брюк.