Кто, если не мы! СИ.
Шрифт:
– Что ты заладил барин, да барин. Неужели забыл, как меня зовут?
– Вадим с упрёком посмотрел на бывшего солдата.
– Никак нет, Вадим Андреевич, не забыл. Так вы и впрямь теперича барин. Смотри, как вырос. Совсем взрослым стал. Как же мне тебя величать, - не попрощавшись, Николай развернулся и медленно побрёл в сторону конюшни.
Вадим с удивлением взглянул на меня.
– Ты что-нибудь поняла?
– Вроде да. А что ты хотел прояснить?
– Значит, всё, что я видел тогда, было правдой?
– Скорее всего, да. Однако, как сказал Николай,
– Как это, повернуть вспять? Что богом дадено, то должно и случиться.
– Тут ты прав, но не является ли человек творцом своей судьбы? – я не согласилась с рассуждениями Вадима.
– Пожалуй, следует поразмыслить над словами Николая.
– А как же ты?
– Я? Обо мне совершенно другой разговор. Я – авиатор, им и останусь до конца своих дней. Наверняка ты слышала, ходят слухи о предстоящей войне. Я буду нужен России. За авиацией будущее. Я однозначно остаюсь.
Знал бы Вадим, как он прав. Действительно, за небесными птицами большое будущее, и они в коей-то мере будут решать судьбу военных сражений. Я задумалась, и тут Вадим удивил меня своим вопросом.
– А как ты?
– Что я?
– Ты же знаешь, что должно произойти. Тебе тоже следует уехать. Я переговорю с родителями, и ты сможешь отправиться с ними.
Сказать, что я была удивлена, значит, нечего не сказать. С чего бы такая забота? Впрочем, как я поняла, Вадим человек добрый и вот отсюда, по всей видимости, и его волнения обо мне.
– Спасибо, - ответила я, - может, мне переговорить с твоими родителями по поводу отъезда?
– Можно попробовать. А сейчас вернёмся в дом, пошлю за Николаем. С ним, думаю, уговорить родителей будет легче. Они всегда прислушивались к его советам.
Вадим кликнул девчушку, дочь кухарки, и попросил её разыскать Николая, мол, барин просит придти к нему. Девочка убежала, а мы прошли в дом. Анна Никитична и Андрей Владимирович были в гостиной. Вадим присел на стул перед родителями.
– Ты что-то хочешь сказать?
– спросила Анна Никитична.
Вадим решил ответить, но тут появилась девчушка, которую отправили искать Николая.
– Барин, - запыхавшись, она уставилась на Вадима.
– Ну, говори. Нашла Николая?
– Нетути его нигде. Уж я искала, искала, а его нетути и никто не видел, кудась он подевался.
– На конюшне смотрела?
– И на конюшне, и на птичнике и в кузню забегала. Нетути и всё. Как пропал.
– Говоришь, никто не знает, где он.
– Лукерья вроде видела, как он по дороге в село шёл.
– В село? Чего там ему там понадобилось?
– Вот уж не знаю, барин.
– Ладно, беги.
Девчонка вихрем вылетела во двор.
Андрей Владимирович вопросительно взглянул на сына.
– Зачем тебе Николай?
– поинтересовался он.
– Хотел кое о чём с вами переговорить, а Николай нужен был мне для поддержки.
– Говори, что приключилось, и какая надобность возникла в разговоре.
Не успел Вадим ответить, как дверь в гостиную вновь открылась и на пороге показалась женщина средних лет. Войдя, поклонилась.
–
– От кого?
– Так Николай велемши передать именно вам.
– Давай, посмотрим.
Женщина протянула листок,
– Спасибо. Можешь идти, - Вадим принял записку и развернул листок.
По мере чтения лицо его приобрело задумчивое выражение.
– Что там?
– спросила Анна Никитична.
– На, прочти, - Вадим протянул записку матери.
Та внимательно просмотрела написанное и в удивлении взглянула на сына.
– Ничего не понимаю, о чём это он?
– Мать, что ты там вычитала?
– Андрей Владимирович взял листок из рук Анны Никитичны.
– Прочитай, может, сам рассудишь, что к чему.
Мужчина углубился в изучение записки. Прочитав, посмотрел на Вадима.
– Объясни, почему мы должны уехать из имения, а затем покинуть пределы России?
– Позвольте мне, - я решила нарушить семейную идиллию.
Родители Вадима синхронно кивнули.
– Только сначала разрешите посмотреть, что написал Никлой.
Мне протянули листок.
"Вадим, извини, что так обращаюсь к тебе. Ты знаешь меня с детства. Я всегда был рядом, и ты практически стал мне сыном. Думаю, ты не забыл наш разговор в парке и, как я понял, Елена кое-что тебе рассказала, и её рассказ был несколько странным, а может, ты сам во всём разобрался. Я уйду и прошу меня не искать. Ты должен изменить свою судьбу и судьбу близких. Моя миссия в далёком восемнадцатом уже будет не нужна. Теперь дело за тобой. Извини, что не попрощался. Возможно, когда-нибудь свидимся, но не сейчас. Не прощаюсь, а говорю до свидания".
Теперь мне всё стало более-менее ясно, и я продолжила начатый мной разговор.
– Знаете, - я слегка замялась, а затем всё же решилась говорить дальше, - Николай кое-что предсказал, и его предсказание было не слишком оптимистично, - тут я вздохнула и посмотрела на Вадима, словно желая спросить его, говорить ли мне всю правду. Он кивнул, - так вот, пройдёт пара месяцев и начнётся война.
– Какая война?
– не понял Андрей Владимирович, - вроде бы нам пока никто не угрожает, и воевать России не с кем. Что-то ты не то говоришь, дочка. Извини, что я так к тебе обращаюсь. Теперь ты член нашей семьи, невеста сына как-никак.
– Я даже рада такому обращению, но поверьте, говорю правду. Воевать Россия будет с кайзером Вильгельмом, вернее, с Германией. В войну включатся и Франция, и Британия, и Италия, а также ряд других стран.
– Не может быть, - вклинилась Анна Никитична, - ведь наш император и кайзер родственники. Не могут они воевать друг против друга.
– Поверьте, смогут и ещё как смогут. Война начнётся в августе и продлится три года, а затем будет ещё хуже.
– Куда уж хуже, - встрял Андрей Владимирович, - война и так событие из ряда вон, а ты говоришь, будет ещё хуже. Что может быть хуже войны? Положим, я поверю, - тут мужчина осёкся и взглянул на сына, - Вадим ведь будет сражаться в первых рядах за родину, за Россию.