Кто рано встаёт, тот рано умрёт
Шрифт:
– Какой ещё, к дьяволу, велосипед?! – кричит Никс, трясущимися руками поправляя очки. На него жалко смотреть.
– Тот самый. Который вы спрятали в кустах.
Не находя больше слов, Никс с недоумением молча смотрит на торжествующего инспектора. Теперь Сквортцоф объемлет небо и землю.
– Сегодня мы показали найденный у стены велосипед вашим соседям, герр Никс. Они в один голос утверждают, что он принадлежит вам. Рама покрашена в чёрный цвет, без багажника. Вспоминаете?
– У меня есть чёрный велосипед, – произносит Никс. – И что? Это преступление?
В ответ
– Экспертиза установила, что на колёсах вашего велосипеда засохла земля из Ведьминого леса, а именно там мы нашли автомобиль Курца! Вы ещё не решили сознаться в убийствах?
Но очкарик не сдаётся.
– Даже если вы нашли мой велосипед, это ещё не значит, что я убийца! Он хранится в общем подвале вместе с соседскими велосипедами. Перед выставкой я туда неделю не заглядывал. Его мог взять кто угодно!
– Но взяли его вы! – грохочет Сквортцоф. – Я расскажу, как было дело. После опроса ваших знакомых у меня сложилась полная картина преступлений. Может быть, тогда вы поймёте, что ложь вас не спасёт.
На это Никс ничего не отвечает. Остальные творческие личности тоже молча ждут.
– Я так понимаю, что вы, герр Никс, давно затаили зло на вашего более удачливого соперника – Бернхарда Курца. В самом деле! Перед нами классический любовный треугольник. Два школьных товарища и их одноклассница. Один – парень из обеспеченной семьи, красив, талантлив, пользуется успехом у женщин. Второй – беден, неудачлив, не может похвастать симпатичной внешностью. Вас сжигала бешеная зависть, герр Никс. К зависти добавилась ревность, когда Мария Бахман полюбила Курца.
Никс хочет что-то сказать, но великан останавливает его жестом своей лапищи.
– Помолчите, молодой человек! Сейчас говорю я. Так вот. Вы задумали устранить соперника перед открытием художественной выставки. Для этого в понедельник ночью вы пробрались в Замок, чтобы заранее осмотреть его. Вы решили убить соперника в закрытом на ремонт восточном крыле. Подобрали себе оружие – кинжал у фигуры рыцаря на втором этаже в южном крыле. Затем перед приездом в Замок вы спрятали велосипед в Ведьмином лесу.
– Боже, какой бред! – восклицает дрожащим голосом Никс и закрывает лицо руками.
– Это не бред, герр Никс! – рявкает, как медведь, Сквортцоф. – Вас тогда заметил герр писатель. Кроме того, каждое мое слово подтверждают результаты экспертизы, показания свидетелей или людей, хорошо вас знающих. Я собрал достаточно доказательств для вашего ареста и осуждения.
Я удивлён, но не очень. Значит, это была тень Никса, а не Бахмана? Что ж. Вполне возможно.
– Я думаю, Цедрик, что вам нужен хороший адвокат, – скрипит Кельвин. – Могу порекомендовать.
– Давайте сначала выслушаем инспектора, – перебивает Эрих плешивого консультанта. Кельвин с недовольным видом замолкает.
– Адвокат молодому человеку, разумеется, скоро понадобится, – ухмыляется Сквортцоф, – но я продолжаю. Слушайте!
Гигант угрожающе нависает над плюгавым Никсом.
– Итак, у вас всё готово: велосипед стоит в укромном месте, найдено оружие, выбрано место убийства.
– Харди сам виноват, – тихо говорит Никс. Но Сквортцоф его не слушает.
– После ужина вы, герр Никс, подкарауливаете своего врага в коридоре и снова бросаетесь на него с кулаками. Курц наносит вам встречный удар, разбивает лицо и прогоняет прочь. Затем он провожает Марию в её комнату, а сам возвращается к себе на третий этаж. Его видел вон тот албанец.
Сквортцоф показывает пальцем на Кокоса, который испуганно начинает оглядываться вокруг себя.
– Да-да! Этот самый толстяк видел Курца в полночь ещё живого. Я не знаю, как вам удалось договориться со своей жертвой, герр Никс, но факт остается фактом: чуть свет Курц пришёл на стройку, где его ждали вы. С кинжалом!
– Неправда! – протестует Никс. – Я спал в своей комнате!
– И вы можете это доказать? Нет? Ну, вот, видите. Тогда я продолжаю. Судя по всему, Курц не ожидал беды. Вы убиваете его, забираете ключи от машины и сваливаете труп в чан с известью. Потом при помощи алебарды заталкиваете тело поглубже. Вам ведь известно, что известь уничтожает любые следы.
Слушая суровый бас инспектора, Никс только беспомощно качает головой и стонет:
– Бред!
– После убийства вы хотите вернуть оружие на место, но на винтовой лестнице в башне слышите шаги. Кто-то спускается навстречу. Тогда вы оставляете на ступенях алебарду, выходите через подземный ход на стоянку и уезжаете на родстере Курца в Ведьмин лес. Там вы прячете машину в зарослях, чтобы все думали, будто Курц уехал домой. Затем возвращаетесь на велосипеде в Замок и, пока все завтракают, избавляетесь от кинжала: засовываете его обратно в ножны на поясе рыцаря. Ведь вы в то утро не были на завтраке, герр Никс, не так ли?
– Я плохо себя чувствовал, – бормочет несчастный дистрофик. – Сильно болела голова. Этот скот Харди мне прилично врезал. Губа сильно опухла. Я не хотел показываться в таком виде перед всеми. Но я не убивал Харди!
Сквортцоф оставляет слова Никса без внимания и продолжает победоносно гудеть на всю столовую:
– Как видите, я проследил каждый ваш шаг! Вы не смогли скрыться от карающего меча германского правосудия! Но это ещё не все ваши преступления, герр Никс! Сейчас я так же детально опишу убийство Марии Бахман. Хватит ли у вас совести, чтобы отрицать и это? Хватит ли бессердечия, чтобы спокойно посмотреть в глаза её отцу?
– Скажите мне правду, Цедрик. Это вы убили Мари? – спрашивает выцветшим голосом Бахман. Понтип вцепилась в руку мужа, словно боится, что маэстро может броситься на очкарика. Её глаза сейчас совсем не кажутся узкими. Никс отворачивается от своего учителя.
– Почему вы молчите, Цедрик?
Никс с трудом выдавливает из себя:
– Это не я. У меня же нет ключей от подземного хода.
Бахман секунду ловит ускользающий взгляд очкарика, потом твёрдо произносит:
– Вы забыли, Цедрик, что ещё в прошлый понедельник взяли у меня эти ключи?