КТО РЕПРЕССИРОВАЛ В 30-х БРАТЬЯ БЕРМАНЫ? СТАЛИН? ИЛИ... Том 9.

Ключник Роман

На западной границе СССР не было военного столкновения, но с Запада пришла очень тревожная новость для Сталина, для СССР, которую мы уж подробно наблюдали, — чтобы помочь Гитлеру и ускорить его военный поход на Восток 29 сентября 1938 года в Мюнхене собрались главы четырёх ведущих европейских государств (Англии, Франции, Италии и Германии) и подписали международное соглашение, по которому запросто отдали Чехословакию Гитлеру.

Эта опасная ситуация требовала от Сталина сплочения, консолидации советского общества, и он срочно должен был прекращать безумные массовые репрессии и выпустить в народе пар недовольства ими. Для этой роли его недавний любимец, которым он последнее время разочаровался, его раздражал, подходил лучше всего на роль «стрелочника» — главного палача, которого справедливо казнить; тем

более, что толку с Ежова было уже мало — он сильно выработался, «сгорел на работе», начал сильно пить, в общем — он ещё и компрометировал свою высокую должность и Советскую власть. Знаменитый авиаконструктор А.С. Яковлев в своих мемуарах «Цель жизни. Записки авиаконструктора» (М., 1974 г.) так описал объяснение ему Сталина по поводу «отставки» Николая Ежова: «Ежов мерзавец! Разложившийся человек. Звонишь к нему в наркомат — говорят: уехал в ЦК. Звонишь в ЦК — говорят: уехал на работу. Посылаешь к нему на дом — оказывается, лежит на кровати мертвецки пьяный. Многих невинных погубил. Мы его за это расстреляли». Возможно, для далекого от политики Яковлева такое простое объяснение было подходящим.

Исключая из ЦК ВКП(б) Сталин сказал Ежову: «Я больше всех виноват, что доверил вам НКВД, а вы оказались обычным жалким алкоголиком и половым извращенцем» (Г.И. Торбеев и П.Г. Свечников «Сталин: правда и вымыслы» (Челябинск, 2006 г.). Сталин признался — что «больше всех виноват», однако расстреляли Ежова. На самом деле — в начале 1935 года это была очень удачная кадровая находка Сталина для противовеса Гершелю Ягоде, контроля за ним и его разоблачения; теперь же «мавр» сделал своё дело — и «мавр» должен уйти, причем уйти «толково», с большой пользой. Да, от любви до ненависти — немного, и иногда любовь и смерть ходят рядом; по этому поводу можно ещё раз вспомнить любимое произведение Сталина — сказку-притчу Горького «Девушка и смерть»:

«Что ж, — сказала Смерть, — пусть будет чудо!

Разрешаю я тебе — живи!

Только я с тобою рядом буду,

Вечно буду около Любви!»

С той поры Любовь и Смерть, как сестры,

Ходят неразлучно до сего дня,

За любовью Смерть с косою острой

Тащится повсюду, точно сводня.

Как видим — в сказке Смерть сделала исключение, чудо — «живи», в реальной жизни было печальнее. Сталин максимально использовал, эксплуатировал Н. Ежова, и затем выбросил как выжатый лимон. Не один Сталин сделал Ежова единственно виновным, но и современные историки-сталинисты, очищая Сталина, повесили на него всех жертв репрессий. В. Кузьмин утверждает, что Ежов развязал террор против народа, а Сталин поздно это осознал; что, в свою очередь, загадочные силы спровоцировали Ежова по принципу «чем хуже, тем лучше» на погоню за высокими показателями — «Они же мастера. А он, дурак старается».

Такую же позицию «пушистого» невинного Сталина в массовых репрессиях занял и А. Мартиросян: «Конечно, сколько ни объясняй, всё равно факт остается фактом — репрессии затронули, к глубочайшему сожалению, также и невиновных людей. И в этой связи необходимо сказать следующее. Сталин и его соратники сумели остановить развязанную Ежовым вакханалию репрессий. Ведь этот подонок с подачи таких же подонков, как Хрущев, Эйхе и прочая партсволочь, наарестовывал за 1937-1938 гг. — 1372392 человек "врагов народа". 681692 человека были расстреляны».

«То, что из Ежова сделали "стрелочника", некоего "козла отпущения", не случайно. За тенью этой плакатно нарисованной в литературе фигуры была умышленно скрыта значительная группа людей, являвшихся непосредственными исполнителями карательных акций», — немного более правдив сталинист К. Романенко, «естественно», не указывая инициатора и руководителя этой акции.

«Технически» процедура снятия с должности Н. Ежова и до его расстрела была похожа схематически на «берьевский». В начале августа 1938 года по инициативе патрона Маленкова и правой руки Сталина Кагановича (на самом деле — по инициативе Сталина) была создана комиссия ЦК во главе с Маленковым, и к концу этого же месяца

новый любимец Сталина Маленков подготовил доклад о перегибах НКВД. В ходе работы этой проверочной комиссии 22 августа 1938 года Николаю Ежову предусмотрительно был назначен его заместителем намеченный новый глава НКВД — Л.П. Берия, и с этого момента репрессии быстро пошли на убыль. И тут же некоторые историки повесили славу новичку — что с приходом Берии в НКВД — Берия тут же прекратил репрессии и пересмотрел большое количество с положительным итогом для подозреваемых. Берия строго следовал новой линии партии, Сталина. Прислали бы в этот момент замом Ежова какого-то Пупкина или Редькина — результат был бы тот же; имя человека, решившего закончить репрессии, было совсем другое, и если сталинисты не будут врать всем и себе, то его смогут произнести вначале себе и потом вслух.

Стоит немного внимания уделить московскому новичку — Лаврентию Берия. Он талантливо, ловко заявил о себе и в экономической сфере и в политической. Берия проявил себя отличным новаторским хозяйственником: с 1935 года создавал из Абхазии «Советскую Флориду», увеличил там приусадебные участки колхозникам, начал разводить в Грузии цитрусовые, виноград, чай, построил 35 чайных фабрик.

Менее симпатичной выглядела другая «заслуга» Берии. Осенью 1934 года он придумал хороший способ попасть с гор в Москву — поручил 54-летнему грузинскому писателю и государственному деятелю Малакаю Торошелидзе написать книгу о большевикских организациях Закавказья и, конечно, не забыть отразить выдающуюся роль Сталина. И эта книга под названием «К вопросу об истории большевистских Организаций в Закавказье» в 1935 году была издана под авторством Берии.

Эта откровенно подхалимская книга Сталину понравилась, и умного «автора» он взял на заметку. В период репрессий старательный Берия также выделился результатами массового террора, заодно убрал неприятного свидетеля, — поскольку от Абхазии до Польши и Японии было далеко, то в 1937 году настоящий автор книги Торошелидзе был «разоблачен как презренный отщепенец, контрреволюционер и враг народа» и расстрелян, пострадало и его окружение. И не удивительно, что этого ударника труда из провинции, не обремененного столичными связями, Сталин пригласил в Москву с прицелом на очень высокую должность. Есть один вопрос, по которому историки спорят в отношении Берии — американский исследователь Энтони Саттон в своей книге «Уолл-стрит и большевикская революция» (М, 1998 г.), ссылаясь на Авторханова, утверждает, что Берия был полуевреем.

С сентября 1938 года в СССР началась «осенняя оттепель». 22 октября 1938 года вышло постановление СНК СССР о выдаче паспортов детям спецпереселенцев и ссыльных. 9 ноября 1939 года Берия подписал приказ «О недостатках в следственной работе органов НКВД», в котором предписывалось освободить незаконно арестованных. 11 ноября 1938 года вышло постановление Политбюро, в котором предписывалось: «В отношении к религии, служителям русской православной церкви и православно верующим ЦК постановляет:

1) Признать нецелесообразным впредь практику органов НКВД СССР в части арестов служителей русской православной церкви, преследование верующих.

2) Указания товарища Ульянова (Ленина) от 1 мая 1919 года №13666-2 «О борьбе с попами и религией», адресованное пред. ВЧК товарищу Дзержинскому и все соответствующие инструкции ВЧК-ОГПУ-НКВД, касающиеся преследования служителей русской православной церкви и православно верующих, — отменить.

3) НКВД произвести ревизию осужденных и арестованных граждан по делам, связанных с богослужительской деятельностью».

Благодаря этому постановлению было освобождено 24 тысячи арестантов и заключенных. Но с октября 1939 года репрессии против православных и католических священников начались на присоединенных территориях Польши, Прибалтики и Румынии.

17 ноября 1938 года СНК и ЦК ВКП(б) приняли важное постановление для внутреннего пользования «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия», в котором, говорилось, что пробравшиеся в органы НКВД и прокуратуры враги народа: «Сознательно извращали советские законы, совершали подлоги, фальсифицировали следственные документы, привлекая к ответственности и подвергая аресту по пустяковым основаниям и даже вовсе без всяких оснований, создавали с провокационной целью "дела" против невинных людей».