Кто-то рядом
Шрифт:
Характер у меня скверный! Все рассчитать, да прикинуть! А правда она меня любит или, как маманя жужжала – только за москвича выскочить и прописку получить? А где жить будем? А на что детей кормить?
Уехала моя Вика в Ярославль, на лето к родителям, и не вернулась. Замуж выскочила – быстро как-то, торопясь. В свой, в ярославский, институт перевелась. Больше мы не виделись.
Переживал я! Ох переживал…
Да! Единственная… Вторая.
Первая – Юлька, одноклассница. Отличница. Ее все считали занудой. Не красавица, но и не страшная. Худая! То есть совсем-совсем
Как оказался у нее – не помню. Толи газету делать, толи к контрольной готовится… Дома никого – родители работают. Она возьми и спроси:
– Ты Кульков сексом занимался? – Слегка только покраснела. И глаза сразу отвела.
Если бы Колька Воскребенцев спросил, или там Влад… Я бы конечно и о Кире, у бабушки в деревне, и о проститутке Венере, и о тете Лене из второго подъезда… Соврал, да еще бы и подробно описал как я с Кирой, с Венерой и с тетей Леной!
– Нет. – Выдохнул и все.
– А давай попробуем… – Сама в сторону смотрит. – а то девчонки болтают…
В шестнадцать лет, не то что… У меня тут же в боевую готовность…
Прямо в ванной, секунд тридцать… Больше примерялись и кряхтели. Думаю, у обоих, кроме разочарования и стыда…
Через месяц опять попробовали. Уже на кровати. Дежурные, холодные поцелуи, быстрые поглаживания, и полторы минуты фрикций… Кроме боли… Опять взаимной.
– Врут дуры! – Сказала Юлька в тот раз и больше меня в гости не звала.
Я подумал тоже самое, с произнесением последнего слова в мужском роде и… Все же Юльке намеки делал… Но она обидела:
– Занимайся онанизмом – гораздо проще.
И я больше к ней близко не подходил, вроде и не знаю ее даже, вроде и не она моя первая женщина, и не я ее первый мужчина…
Воспоминания, воспоминания…
Жрать что-то хочется…
Время – второй час!
Глава 5.
Люблю повеселится, особенно пожрать!
Для того, чтобы хорошо покушать нужно самому это покушать приготовить.
Среди москвичей много несчастных людей – это москвичи в третьем и более поколении – у них не было и нет ни бабушки в деревне. Что такое бабушка в деревне? Это сметана, это пирожки, это парное молоко, это чистый воздух, это лес, это река, в которой можно ловить рыбу и эту рыбу потом можно есть, это…
У меня есть бабушка в деревне! Баба Маня. Давно, ох давно, не наведывался я к своей бабушке. Вырос?
Лето. Будет лето, и я не поеду ни в какую Турцию, плюну на Кипр, отрекусь от всей Европы и Азии и к бабушке, в деревню, в российскую глубинку, в бескрайний Оренбургский край!
Именно оттуда большинство вкусностей, которые я готовлю. И пельмени, сегодня я сварю себе пельмени, я научился делать там, у моей бабули.
Несчастные москвичи в третьем поколении! Они не знают, что такое пельмени! Не все конечно… Андрей Фот, ведет свою родословную от обезьяны обитавшей на территории нынешней Москвы еще в доисторическое время, однако настоящие пельмени пробовал – у меня.
Я вообще-то тоже коренной москвич, по материнской линии. Это отец из оренбургских казаков – приехал в Москву на геолога учится, в институт имени Губкина.
А у отца личная жизнь налажена. У него в этой жизни и жена, и двое сыновей – братья мои. И третий сын для него… Точнее не для него, а для его жены, отец почти все время на работе… Ну вот меня, да не одного, а с братьями моими меньшими – в деревню, к бабе Мане. И все лето мы там! Купаемся, рыбу ловим, по садам набеги устраиваем, в лес за ягодами и грибами… В выходной – пельмени лепим.
Рецепт я усовершенствовал. Баба Маня в тесто воды много льет – так легче катать, и летом не так быстро тесто засыхает. У меня же воды – чуть-чуть, в основном яйца и мука. Соль. Тесто желтое, как солнышко. Лепешки делаю тонкие-тонкие, почти прозрачные. А вот фарш…
Зимой, когда метет метель, и сплин английский в душу лезет… Я делаю самые лучшие, самые вкусные, самые-самые пельмени. Торопится не куда и мясо для фарша не через мясорубку, а режу вручную ножом. Долго! Но зато пельмени…
Мясо для фарша беру трех сортов – говядина, свинина и баранина. Обязательно – курдючное сало. И лука побольше. Поперчить, посолить, чесночка немножко.
Пока фарш делаю – тесто в холодильнике доходит. Понемногу его потом отрезаю и катаю. Слепил пельмень и на противень – подсушиться. Подсохнет, обвертится слегка – тогда в морозилку, если не варить сразу.
Но это не все. Варить их надо в бульоне. В жирном бульоне. Я свиное сало в пельмени не кладу, а из него бульон делаю – жирный, наваристый. Укропчику туда, лаврушки… Можно сельдерей и петрушку. Это когда Фот приходит. Любит он извращаться…
Ну что ж – бульон скоро сварится…
Звонит кто-то.
Фот! Унюхал?
– Ты что это не на работе?
– Пельмени? Угостишь?
– Угощу… Ты что не на работе, я спрашиваю?
– Фантомас к тебе в подмогу прислал. – «Фантамасом» он шефа – Железнова – прозвал, и считает это прикольным и оригинальным.
– В какую подмогу?
– По соседям пройти, фотки сделать. Вот – бумажку прислал, а это, – он открыл блокнот и оторвал первый листок, – Виктор Николаевич надиктовал, пока подвозил.
– Что надиктовал? – Наверное я немного взвизгнул. Андрей отлепился взглядом от кухонного проема и странно посмотрел на мой рот.
– Вопросы. Для соседей.
Отстранил меня рукой и прошел в кухню.
– Пельмешки! – Пропел Андрюха. И столько в эту песню он вложил детской непосредственности, что простил я ему и его приход, и Фантомаса, и Виктора Николаевича с вопросами. – За водочкой сбегать? – Так смотрят только дети на матерей, и так смотрел Андрей Фот на меня.