Кто-то рядом
Шрифт:
Опаньки! А убийца то – под самым моим носом, оказывается, обитает!
– Ну!!! – Наверное в свой невольный возглас я вложил столько искреннего удивления, что Василий Сергеевич о пылинке на столе забыл и в мои честные глаза своими зеркальными стеклами уставился.
– Да, Жень. Позвонил в полицию и предупредил о готовящемся убийстве. – Сказал Железнов, и отвалился на спинку кресла – осталось ноги на стол и сигару в зубы – Терминатор в роли шерифа Скруджа.
– Кого на этот раз? Опять олигарха?
– Нет…
– Так может это и не Спамер?
Василь Сергеевич пожал плечами:
– Может быть… Он обещал подробности на почту Николая Федотовича переслать… а ты значит не смотрел пока…
– Я мигом! – Мое движение к двери шеф прервал тихим, не должным быть, замечанием: – Не надо. Я программиста вызвал… Пусть у меня настроит. Ты вот что…
Железнов вернулся к невидимой пылинке.
– Иди сегодня домой. И завтра на работу не приходи…
– Завтра суббота, я и так выходной.
Шеф стрельнул правым глазом поверх поляризованного стекла.
– Ага. Ну и хорошо! Но ты вот что… Ты не просто сиди. – Он облокотился на стол, поддавшись вперед. Понизил голос до шепота: – Я так понимаю – ты соседей не знаешь?
Словно в гипнотическом трансе я несколько изогнулся к столу, кивнул и заговорщически подтвердил:
– Нет, Василь Сергеевич, не знаю… Почти. – Честно закончил я.
– Ага… Вот и узнай. Фотоаппарат есть или у Фота спросить?
– Есть! – Гордо выпалил я.
Совсем не давно, находясь под влиянием обольстительного повествования Андрюхи Фота о творчестве художника с камерой, я приобрел зеркалку Кэнон. У Андрюхи. Он их менял часто. Новая в магазине появиться – тут же берет. А старые, продавал: знакомым, коллегам, друзьям. Я у него в друзьях числился, потому он мне к камере объектив совсем дешево подогнал. Очень хороший объектив – серии Л, с увеличением… Времени все не было свободного в парк сходить – опробовать. Вот теперь пригодится! Весь подъезд… Весь дом перефоткаю!
– Вот и хорошо. В понедельник с подробными отчетами!
Да! Стать центром притяжения преступного мира – для журналиста криминальной газеты, для писателя детективного жанра, в общем для меня – мечта!
Я медленно вышел из «аквариума», медленно проследовал к своему столу, выключил компьютер.
Эх! Надо было почту проверить! Вдруг письмо есть! А ладно…
Значит, поездка на дачу к маме и очередное знакомство с очередной дочкой очередной соседки отменяется. Задание редакции! Важное задание – не поход в суд за сводками; не интервью у только что вернувшегося с зоны вора в законе еще ни чего в окружающей действительности не понимающего; и не правка статьи заведующего отделом Железнова Василия Сергеевича!
Странно – начало рабочего дня, я спокойно ухожу, и никто не обращает на это никакого внимания? Фот оторвался от экрана, лениво скользнул
– Пока. – Тихо говорю я Андрею поравнявшись с его столом.
Кивок в мою сторону…
– До понедельника. – Пробую я вызвать хоть какой-то интерес к своей особе.
Помогло.
– Ты что, сегодня больше не появишься? – Таращится Андрюха.
Я чуть поджал губы, одними глазами осмотрелся и слегка поводил головой из стороны в сторону.
– В суд? – На грани слышимости прощебетал Фот.
Я сморщил нос.
Его брови приподнялись, ресницы разбежались подальше друг от друга:
– Тебя, что уволили?
Уволили?
– Почему уволили? – Мое высокомерие рухнуло и разбилось
– Ну как? Раз не в суд… Или интервьюировать?
– Да нет… – Я махнул рукой. – На задание. – Тихо-тихо.
Андрей спрыснул, мотнул головой и вперился в монитор, весь экран которого занимала морда измученной старостью, болезнями и голодом коровы. На морде сидело много мух. Я не биолог, но все они казались давно знакомыми дрозофилами. Почти.
Андрей увеличил изображение. Теперь на экране была только муха, расплывчатая, толстая… Фот поколдовал над клавиатурой, поводил мышкой – тельце мухи стало зловеще бордовым, хоботок удлинился, глаза пожелтели. Страшное порождение враждебного космоса сосало из родной вологодской буренки темную кровь!
– Это ты что? – Я потыкал в экран.
– А-а-а… – Протянул фотохудожник. – Для одной газетенки, шабашка. Мухи-убийцы высосали кровь у стада коров… Кажется.
– Где? – Мне стало страшно.
– Ну ты даешь! – Фот скривился, да еще у виска покрутил. – А еще журналист! Да…
– Жулик!
– Дурак!
Обменявшись комплиментами, мы расстались друзьями.
Глава 4.
Хорошо в рабочий день не работать! Сиди себе дома, на кухне, у окна – пей чай, лениво лови краем уха треп радиоведущих, слушай музыку, жалей случайных прохожих, вынужденных тащится под серым холодным дождем… Хорошо! Конечно, если бы светило солнце, или под окном не серел обычный московский двор, запруженный машинами, а текла быстрая река и стояли мангалы – радости было гораздо меньше.
Однако, после третьей чашки чая, и восьмой однотипной песни из приемника, я заскучал. Прохожие брели, и все мимо. За полтора часа моих наблюдений я сделал сорок фотографий. Тридцать семь удалил как лишние – не соседи. Потом вообще перестал фотографировать, ограничился наблюдениями. Если кто подозрительный будет… Тогда щелкну, а так…
Неудобно следить. Хоть из окна кухни и видно оба наших подъезда, но что бы хорошо разглядеть входящего, приходится чуть ли вдавливаться в стекло. С балкона конечно лучше, но холодно.