Кто-то смеется
Шрифт:
Ее ноздри уловили запах табачного дыма, и она, перегнувшись через перила, глянула вниз. Мужчина в тренировочном костюме стоял на лестнице и курил. Он поднял голову, и их взгляды встретились. Она сразу узнала его.
«Спокойно, — сказала она себе. — Если я его узнала, это еще не значит, что и он узнал меня». Она вспомнила, что у нее в сумке лежит визитка Милы. Это было очень кстати.
— Вы не может подсказать, где квартира миссис Барсов? — Она помахала перед его носом визиткой. — Я по поводу картина ее покойный муж.
Борис смерил ее долгим
— Заходите, — сказал он, распахивая перед ней дверь квартиры. — Вы пришли кстати.
Гарри ждал ее уже минут сорок. Таксист начал ворчать, и он дал ему пятьдесят долларов. Он не сводил глаз с дома, в котором одно за другим гасли окна.
— Я сейчас вернусь, — сказал он и, открыв дверцу, вышел на тротуар.
— Осторожно! — услышал он. Но было поздно. От сильного удара Гарри отлетел в заснеженные кусты. Машина, взвизгнув тормозами, исчезла в переулке.
Таксист дал задний ход и глянул вправо. Увидев кровь на снегу, он тихо присвистнул и нажал на газ.
— Я знал, что ты придешь сюда. — Борис сидел напротив нее в кресле и ехидно улыбался. — Моя Вирджиния превратилась в прекрасную, полную таинственного очарования женщину. И эта великолепная дама вернулась домой. Я подозревал, что рано или поздно моя Вирджиния вернется.
— Я спешу, — сказала она. — Меня ждет в такси муж.
— А где же твой восхитительный аристократический акцент стопроцентной американки? Или он был всего лишь камуфляжем, рассчитанным на старых спившихся курв, вроде Милки? Моя юная красавица, ты ворвалась в мой дом, обдав меня с ног до головы волнующим ароматом воспоминаний и надежд. Вижу по всему, что ты нашла за бугром свое счастье. Мы же здесь по-прежнему живем сиро и убого.
— Я хотела поговорить с Милой по поводу покупки последней работы моего отца, — сказала она, стараясь сохранять присутствие духа.
— Да что ты говоришь? Похоже, у тебя много лишних денег и ты захотела поделиться ими с нами, несчастными забытыми Богом бедняками. Что, моя Вирджиния, тебе удалось выгодно продать свое роскошное непорочное тело?
— Пошел ты… — Она резко встала. — Мне пора.
— Прошу прощения за свой пошлый натурализм. Пожалуйста, присядь. Мы сию минуту позвоним этой старой курице, и, если она еще не успела наклюкаться в стельку, вызовем ее сюда на ночное рандеву. Мне это очень напоминает беззаботную светскую жизнь.
Он снял трубку и набрал номер. Она обратила внимание, что последняя цифра была семерка. Номер телефона ее прежней квартиры заканчивался на тройку.
— Валяй сюда, — сказал Борис в трубку. — Только никаких отговорок. Или ты приедешь, или мы исключаем тебя из игры. Помнишь наш контракт? То-то же.
Он положил трубку и улыбнулся ей с фальшивой вежливостью.
— Совсем как в прежние времена. Тесный кружок избранных людей искусства. Так жаль, что сгорела милая старая усадьба, стены которой хранили столько романтических воспоминаний. Что это тебе взбрело
— Сама не знаю. Кто-то сунул мне в руки факел. Кто-то сказал, что отец… — Она потерла рукой лоб и закрыла глаза. — Это ты сказал мне, что отец переписал дом и все имущество, включая картины, на Милу. Ты соврал мне?
— Нет, моя Вирджиния, я никогда тебе не лгал. Это они тебе лгали. Все до единого. Я всегда говорил тебе только правду.
— Но откуда ты узнал, что отец сделал это?
— Он мне сам сказал. Более того, показал дарственную. Ксюша тоже ее видела. Эта старая курица обвела вокруг пальца всех нас. Вот уж никогда не думал, что она окажется такой прожженной мерзавкой.
— Я, кажется, все поняла. Мила познакомила с тобой Ксюшу. Моя сестра оказалась жертвой отвратительного заговора.
Борис поправил волосы знакомым ей жестом и деланно рассмеялся.
— Какая напыщенность! Моя Вирджиния, ты словно прибыла не из Америки славного старины Билла Клинтона, а из Франции безжалостных Тюдоров и коварных кардиналов. Как поется в одной арии: «Пожертвовала ты своею честью, чтоб заговор раскрыть и наказать злодеев». А ты смогла бы пожертвовать своей честью ради того, чтоб восторжествовала справедливость? Разумеется, под словом «честь» я подразумеваю ее современный вариант, то есть баксы. Ну, что скажешь своему любопытному не в меру родственнику?
— Что тебе нужно от меня?
— Только денег. Жалких, презренных денег. Если ты помнишь, моя Вирджиния, меня всегда интересовали исключительно деньги и ничего, кроме денег.
— Я не верю тебе. Ты обманул мою сестру. Ты действовал заодно с Милой.
— Было время, когда эта старая курица громко кудахтала и обещала снести мне золотое яичко. Представляешь, я ей поверил. Она оказалась такой же стервозой, как и все бабы, которых интересуют только деньги и постель. Моя Вирджиния, а что интересует тебя?
Он дотронулся до ее руки. Ей показалось, будто на нее плеснули кипятком. Она вскрикнула и вскочила с кресла.
— Ха-ха-ха! А ты осталась все такой же принцессой-недотрогой, если, конечно, не притворяешься. Вот твоя сестра, та была очень даже сексуально отзывчивая девушка. Я бы даже сказал — чересчур отзывчивая. Она напоминала мне арфу Эола, которая издавала звуки от легкого дуновения ветра.
— Оставь в покое мою сестру. Из-за тебя она превратилась в калеку.
— Нет, моя Вирджиния, не из-за меня. Как раз я-то и старался оберегать ее от дурных влияний и вредных привычек. Увы, нашлись люди, которые потворствовали ей.
— Я хочу уйти, — сказала Элли.
— Так скоро? А я думал, ты пришла, чтоб поговорить со мной по душам. Или ты пришла не ко мне?
— Мы встретимся завтра и обо всем поговорим. Я позвоню тебе. — Ее голова раскалывалась от боли, в ушах стоял отвратительный звон. — Пусти.
— А ты уверена, что для нас с тобой наступит завтра? Что касается меня, то я привык жить сегодняшним днем.
Внезапно она услышала шаги в прихожей и быстро обернулась.