Кто ты, Такидзиро Решетников? Том 6
Шрифт:
— Работа такая. Мы стараемся происходящее вокруг мимо не пропускать, во всех смыслах, — Моэко ухмыльнулась. — Стоп. Мексиканская, филиппинская, или какая-то из тех двух? — вопрос был о кухне, из четырёх ресторанов предстояло выбрать один.
— Я б рыбы поел. Но ты же кофе хотела? — Решетников тоскливо покосился в сторону мексиканского заведения, куда ему идти откровенно не хотелось.
— Пошли в филиппинский, если рыбы хочешь. Кофе мне в любой принесут, только официанту сказать — хозяева между собой дружат, из одного заведения в другое комплексные
— Ух ты!
— Ты здесь просто впервые. Один администратор на четыре ресторана, — она снисходительно хлопнула товарища между лопаток. — Официанты разные, повара разные, хозяева разные, администратор общий. О чем-нибудь говорит?
— Ваша точка?! — Такидзиро ожидаемо уловил направление, но слегка ошибся со значением по модулю. — Ты сюда пошла потому, что тебе здесь комфортно и спокойно? Хотела что-то прикинуть после банка?
— Не совсем, да, да.
— Не совсем — это как?
— Участвуем в каждом из четырёх двадцатью процентами, но не лезем в управление. Имеем индивидуальную скидку по предъявлению корпоративного жетона, можем организовывать здесь свои мероприятия — по нашей предварительной команде ресторан закроют для других на нужное время.
— Приятная выгода в центре многомиллионного города, — уважительно присвистнул товарищ, пропуская даму вперёд.
— Угу. Особенно с учётом стоимости аренды, молчу про конфиденциальность. Сама себе завидую.
— Слушай, я так в банке увлёкся, что о работе совсем забыл! — Решетников спохватился после того, как сделал заказ.
— Забудь. Там такое происходит, что всем сейчас точно не до тебя — без стажёра не рассыпятся. У начальства отпросился?
— Да.
— Ну и не парься. Мне вон, Хину пишет, — якудза развернула смартфон и подвинула по столу к собеседнику. — Можешь по ссылке пройти, — разрешила она, когда увидела, как Такидзиро дочитал диалог до конца и неуверенно застыл с пальцем над экраном.
— Новости… котировки?.. пожар?! — светловолосый пересел на её сторону, чтобы в следующие пять минут исчезнуть из реальности.
Добросовестно при этом демонстрируя всё, что смотрит, и ей.
— Н-да уж. Пожалуй, в офис и правда можно не торопиться, — стажёр озадаченно потёр затылок.
— Сиди уже, ты мне не мешаешь, — она опять дёрнула его за пиджак, впечатывая обратно в мягкую спинку (товарищ засобирался на противоположный диван). — Мне неясно, на что рассчитывает твой банк. — Без перехода. — С их стороны это аттракцион под названием «яйца над пропастью». Вопрос причём, не пронесёт их или нет, а голого времени. Насколько быстро мы ответим.
— Каких нюансов я не знаю? — светловолосый насторожился.
— Откровенный беспредел же! И фамилия твоего адвоката ни для кого не секрет уже не первые сутки.
— Единый реестр?
— Ага. Разумеется, ситуация будет нами исправлена и что я в данных обстоятельствах предприму, для серьёзных людей не секрет: только оторванный от реальности идиот может думать, что банковскую
— Банковский клерк был не в курсе, что ты из Эдогава-кай.
— Тот, кто стоял за ним, не в курсе быть не мог.
— Видимо, здесь попрошу разъяснений, — Такидзиро озадачился сильнее. — Не до конца понимаю, что ты можешь и собираешься сделать.
— Фокус с раскрытием твоей банковской информации по полуофициальному запросу спецуре мог пройти, — Моэко коротко задумалась. — Бы. Теоретически. Ровно до тех пор, пока ты в лоб не поймал их на горячем при мне. После этого из инстинкта самосохранения банку — даже этому — следовало срочно разворачиваться на сто восемьдесят градусов. Каяться, стучать лысиной об пол, просить, чтобы я тотчас забыла о просчёте — и не приняла встречных мер. И об этом их должны были предупредить те, кто за всем этим стоит.
— Не понимаю. — Решетников отхлебнул из её чашки, махнул официанту и жестом попросил себе такую же. — По мне, а что ты можешь сделать?
— Ты не в контексте, — заключила младшая Миёси. — Мой своеобразный законопослушный товарищ. Хотя в юридических моментах шаришь. В специфических областях уголовного права, но тем не менее, да?
— Это здесь причём?
— Интерес государства к нашим счетам был, есть и будет всегда, — она на секунду сдвинула рубашку, приоткрывая на плече клановую татуировку. — По вполне понятным причинам, согласен?
— Конечно.
— Но вот уже несколько лет после принятых поправок финансовая информация может раскрываться исключительно по решению суда — всё прочее является преступлением. Потому что отход от закона.
— Пока понятно.
— Есть прописанная поправками процедура. Нарушение этой процедуры, как и любой другой — нарушение закона, — Моэко на всякий случай повторила правовые аксиомы. — «Если нарушается установленная процедура, нарушается закон», это учебник.
— Дальше?
— В первое время и фискалы, и профильный департамент МВД по инерции пытались совать нос в наши деньги, да и не только они — интересовались, как ты говоришь, «фотографиями дня» по старинке, без решений суда.
— На основании ведомственного запроса? И получали информацию, хотя поправки уже действовали?
— Да.
— Как ответили вы?
— Отбили желание нарушать закон, раз за разом очень больно ударяя по всем рукам без разбора. — Она нехотя добавила. — До похода с тобой думала, что те нехорошие желания мы отбили навсегда, — кивок через улицу в направлении банка. — Ошиблась.
— Чувствую себя инопланетянином. Вроде и на одном языке говорим, а смысл ускользает.
— У нас наработан комплекс мероприятий именно что на такие случаи… — Моэко с досадой цокнула от выплеснувшегося из чашки кофе.