Кто ты, Такидзиро Решетников Том 7
Шрифт:
— ЗАМЕРЛИ ВСЕ! — зычный голос старшего спецуры буквально вдавил присутствующих в асфальт, действительно заставляя замереть. — Спокойно! Чего ты хочешь? — дальше он обратился к армейцу.
Последний не удостоил вниманием не самого последнего чина МВД:
— Грузимся обратно! — вместо этого он обратился к своим.
Пальцы полицейской спецуры на плечах вояк разжались, те качнулись в направлении злополучного фургона.
Патрульные переглянулись, по глазам друг друга понимая, что думают об одном. Обезвреживать типа с гранатой в руке — задача не для простых полицейских, а для специально
Попутно: а откуда взялся такой боеприпас у этого типа после обыска?
— ВСЕ НА МЕСТЕ! — старший спецов (благополучно просравший даже не задержание, а вообще. Конвоирование уже обезвреженных) вид имел растерянный и жалкий, несмотря на гневно сверкающие глаза.
В принципе, лица коллег из спецотряда на операции были закрыты в соответствии с правилами, потому только по яркому взору их старшего его эмоции и читались.
— Даю расклад. — Неожиданный смутьян был на удивление спокойным. — Полиция не имеет права задерживать армейский транспорт. Все сотрудники Министерства Обороны грузятся обратно и следуют дальше. Полиция может задержать борёкудан, признавшихся в нарушении закона — заодно это будет оправданием в каких-нибудь ваших внутренних тёрках.
Сержант, поживший и поработавший на улице дольше многих, в силу опыта знал, куда смотреть — поэтому невзначай покосился на лысого.
Ультраправый, годящийся для иллюстраций киноафиш хоррора, флегматично и без тени эмоций что-то быстро шептал на ухо подельнику — сятэйгасира-хоса Эдогава-кай.
Они не собираются отпускать вояк, понял полицейский — и окончательно растерялся.
Что делать в этой ситуации лично ему, было неясно: родной спецотряд явно сыграл против своего же министра, как минимум некоторые его сотрудники. Накануне глава МВД лично (!) обратился по служебным каналам ко всем дежурным полицейским страны и неформально, с нарушением многих возможных и невозможных параграфов, довёл задачу — которая была выполнена (не без участия клана якудзы).
Находящиеся на дежурстве сотрудники спецотряда министра тоже наверняка слышали — и должны были принять к сведению. Откуда тогда взялась явно подброшенная фигуранту граната?
Сятэйгасира-хоса Эдогава-кай вскинул вверх руку, привлекая внимание своих. Растопырил пальцы, поднял вторую ладонь, что-то быстро просигнализировал то ли языком глухонемых, то ли ещё какой-нибудь аналогичной азбукой.
Армейские, включая фигуранта и его напарника, замерли. Их челюсти медленно поползли вниз.
В следующую секунду ультраправый и якудза на манер заокеанского кинематографа хлопнули друг друга по ладоням, потом коротко друг другу поклонились по-японски и решительно шагнули вперёд:
— Ты не уйдёшь, — буднично сообщил владельцу гранаты лысый.
— Не забудьте мать и сестру, — бросил через плечо своим борёкудан. — Всем яркого солнца утром.
К отвисшим челюстям вояк добавились широко раскрытые глаза спецуры и патрульных.
Фигурант тоже удивился, даже голову назад откинул — и поднял зажатую в кулаке гранату на уровень плеча,
— Ты не уйдёшь, — синхронно выдохнули самые странные волонтёры за всю историю токийской полиции, срываясь вперёд в броске.
Семь-восемь шагов. На себя они уже наплевали, словно в замедленной съёмке плохого кино думал сержант. И что сейчас делать?
Через мгновение он полетел в сторону сбитый с ног сильным толчком и напарника:
— ЛОЖИ-И-ИСЬ!
Абсолютно это же происходило со всеми остальными без исключения: кроме лысого ультраправого, сятэйгасира-хоса Эдогава-кай и пары фигурантов, прочие либо уже вытянулись в прыжке рыбками — и летели в разные стороны, как тараканы; либо, кто был ближе к транспорту, лихорадочно приседал или падал с обратной стороны машин.
Патрульный сержант приземлился удачно, хотя и против воли (впрочем, не стоит гневить судьбу. Спасибо кохаю, чего уж…): четвёрка оппонентов не выпала из поля зрения и была отлично видна.
Взгляд армейского заметался по сторонам, в следующую секунду вояка с силой толкнул напарника (тот вроде бы всего лишь рулил известным мотоциклом):
— Ты не в деле! Вали!
Минус четверть удара сердца, минус какие-то доли секунды до взрыва?
Второй подозреваемый улетел к клумбам.
Лысый и якудза сделали ещё по шагу и занесли ноги для второго, не собираясь тормозить.
Вояка затравлено втянул голову, глянул по сторонам и прыгнул влево-вбок на асфальт. Он успел прижать гранату и ладони к лицу, а лицо — в угол, образованный проезжей частью и каменным барьером.
ДАХ! Громко и резко, даже по ушам хлопнуло.
Самое смешное, что и лысый, и его подельник-гангстер выжили. Да — пострадали, что-то там им посекло осколками, но не смертельно.
Ну и скорая, выдвигаясь на вызов одновременно со спецотрядом, выехала из-за угла практически через секунду после того, как ошмётки черепа и рук фигуранта превратились в неидентифицируемую субстанцию.
Глава 16
— Занятная метаморфоза, — пробормотала Моэко, прислушиваясь к своим ощущениям.
— Что?! — Хину и отец тут же сделали стойку.
— Всё в порядке. По идее, должна нервничать — там свои, — она указала на родительский планшет, где события напряжёнкой могли легко посоперничать с любым из топовых триллеров.
Правда, в отличие от художественного кинематографа, происходящее на экране являлось стопроцентно документальным и имело место в реальном времени.
— Не планировал, что вы все будете здесь, — немного не в такт выдал оябун, рассеяно наблюдая, как пострадавшему партнёру по будущей парламентской коалиции (не факт, но вполне вероятно) и Дэнда-куну сноровисто оказывают первую помощь медики скорой.
— У вас очень хорошие люди. — Слова Решетникова вескостью походили на гвозди, забитые в доску. — Миёси-сан. Если бы с такими довелось работать мне, я бы гордился.
Повисла неловкая недосказанность: Такидзиро имел прямое касательство к министерству обороны, чины которого сейчас были на экране в том числе — и из его контекста прямо вытекало, что сослуживцами он не гордится.