Кто вы здесь, в Америке?
Шрифт:
Одну из первых встреч провели агенты в штатском из отдела по борьбе с наркотиками. На вид типичные студенты - Крег и Джина. Крег вы-сокий и спортивный, Джина в очках и вообще на-поминает умного кролика. Рассказывали, как наб-людают за уличными торговцами наркотиками, как под видом покупателей вступают в контакт, как ра-ботают с агентурой и многое другое. В южной час-ти Миннеаполиса есть район, где наркоманы и проститутки торчат на каждом углу. Там и трудят-ся Крег и Джина. Они напарники, которых так лю-бят показывать в американских фильмах о поли-цейских. В момент кульминации они там обычно в позе рабочего
В ФБР с нами беседуют специальный агент Фред Дукакис и специальный агент Ван Минь. И тот, и другой соответствуют своим фамилиям: Ду-какис мрачноватый, синевато-выбритый и черно-глазый. Ван Минь вежливо улыбается. Тоже чер-ноглазый, но маленький и тщедушный. Сопровож-дая беседу слайдами, агенты рассказывают, как их артель отлавливает паразитов и гадов всех мастей и видов.
Пока переводит напарница, с интересом рас-сматриваю комнату, где мы находимся; не каждый день удается побывать в ФБР, серьезная, все-таки, контора - это вам не райотдел милиции!
На противоположной от меня стене висит большой плакат. Фотография улыбающегося Эрика Хансена и сбоку текст. Основной текст слишком мелкий, и я его не могу разобрать, но подзаголовки видно четко:
"Эрик Хансен
Дезертир
Шпион
Предатель"
(Один из руководящих сотрудников ФБР Эрик Хансен шпионил на Россию много лет и был раскрыт несколько месяцев тому назад).
Займись в свое время такой же пропагандой в КГБ, пришлось бы ребятам вывешивать по сте-нам списки бежавших на Запад и шпионивших на американцев в Союзе изменников - для дополни-тельного текста места не хватило бы.
В центральной криминалистической лабо-ратории Миннеаполиса кроме всяких мудреных лабораторий находится морг.
Тема моргов в принципе не очень жизнеут-верждающая, но, все равно, любопытно сравнить этот мрачноватый уголок с нашим - в институте Склифосовского в Москве.
Американский, естественно, напичкан тех-никой и все приличненько, и упокойнички в весе-леньких мешках....
В морге Склифа я побывал в середине 70-х. В Алжире разбилась группа наших специалистов министерства, где я работал референтом Управле-ния внешних сношений. Ночью мы встречали в Шереметьево родственников, ну и гробы тоже. С гробами прилетели из Алжира огромные венки из живых цветов (в январе). Пока возились с погруз-кой, венки исчезли, хотя грузчики вроде бы кру-тились у нас на глазах.
Так вот, часа в три ночи с этим грузом при-катили мы в морг Склифа. Славное местечко. Сюда свозят жертв всех дорожных происшествий, а так-же зарезанных, удавленных и просто неопознан-ных.
Самое сильное впечатление оставил сторож. Молодой парень, облачен в длинный байковый больничный халат. Лицо неживого, совершенно белого цвета (именно меловое, а не бледное). В руках игрушечное детское двухствольное ружье. Мы возились, распихивая нарядные, оснащенные по бокам ручками алжирские гробы, которым даль-ше предстояло отправиться по разным городам Союза. Сторож показал, куда разгружаться и от-правился вглубь подопечной территории. Щелкая ружьем, он медленно бродил коридорами, где по обеим сторонам темные боксы без дверей и в сла-бом свете коридорных лампочек видны окровав-ленные головы, голые тела с бирками на ноге....
Ну, ладно, хватит мрачных тем.
Вообще-то я хотел рассказать об американ-ских тюрьмах. Больше всего соответствует нашему традиционному представлению исправительное за-ведение строгого режима в Стиллуотере. Шутки в сторону - мощная четырехметровая стена из крас-ного кирпича, придирчивая проверка документов, проверка на металлодетекторе, шаг вправо, шаг влево - хана джигиту!
В центре главного блока пункт управления, откуда двое надзирателей могут автоматически открыть и закрыть любую дверь. Естественно, все просматривается и можно осмотреть внутренность любого помещения.
Кафельные полы, коридоры разгорожены выкрашенными в голубой цвет мощными решет-ками. В конференц-зале нас приветствует уорден, начальник тюрьмы - в темном костюме, подтяну-тый, лет сорока пяти, с седоватыми аккуратными усиками. Рассказывает об истории своего учреж-дения и о контингенте.
Здесь содержатся в основном рецидивисты с большими сроками. Что значит с большими? От пяти до пожизненного. Проштрафившиеся и при-говоренные федеральным судом сидят рядышком, в тюрьме особого режима в Парк-Оук (туда нас не пустили).
Маленький нюанс. Если человека пригово-рил к пожизненному заключению суд штата, приговор звучит так: "от тридцати лет до пожиз-ненного". Каждые двенадцать лет дело пересмат-ривается и есть шанс выйти на свободу. С другими сроками система простая - если нет штрафных оч-ков, выпускают через две трети определенного приговором срока.
Если же приговор вынесен федеральным су-дом, то никаких реверансов и никаких "если". Де-сять лет значит десять лет, а пожизненно значит, пока ногами вперед не вынесут - и пересмотру эту дела не подлежат.
По словам уордена, многие заключенные были связаны с организованными бандами и сохра-няют традиции этих банд в тюрьме.
Действует продуманная система кнута и пряника. Можно работать, а можно и не работать. Но если отказался, получи штрафные очки. Это оз-начает, что, во-первых, ты будешь сидеть от звонка до звонка, а, во-вторых, двадцать три часа в сутки придется отдыхать в одиночной камере.
Проходим в один из жилых блоков. Блок на-поминает....., не знаю, что он напоминает, тюрьму он напоминает, вот что. Высота помещения около десяти метров. С левой стороны в три этажа оди-ночные камеры (во всей тюрьме содержатся только в одиночках). Вдоль второго и третьего этажей идут довольно узкие дорожки с перилами. С пра-вой стороны по центру застекленная будка, из которой два надзирателя следят за своими шалу-нами-подопечными. По стене телефоны в ряд. Во-зятся несколько уборщиков. Кто-то сидит на высо-ком стуле, читает книгу.
Открывают одну из камер. В двери неболь-шое зарешеченное окошко. Размер камеры при-мерно два на два с половиной метра. Слева топчан с поролоновым матрасом (нарами уже не назовешь, а до кровати не дотягивает). Над топчаном фото-графии бородатого обитателя камеры, по виду ла-тиноамериканца. Все чистенько, простыни, подуш-ка. Справа что-то вроде тумбочки. На ней телеви-зор и полка. На полке книги и знакомые пузырьки с аспирином. Ближе к двери металлическая раковина с кранами горячей и холодной воды, и металличес-кий же унитаз.