Кто же украл Куинджи?
Шрифт:
– То есть? – возбудились окружающие, - она была в зале и всё видела?
В этот момент, на большом экране показали фотографию, на которой было видно, что стул смотрительницы расположен точно напротив украденной картины, буквально метрах в трёх.
– Это ваша фотография?
– Да это моё фото.
– Смотрительница была на месте, в момент кражи? Её никто не отвлёк?
– Да сидела на месте.
– Почему же она не помешала?
– Этого я не знаю, но видимо, спокойное поведение вора, и её ввело в заблуждение.
– А сигнализация? Почему
– Была.
– Почему не сработала?
– Не знаю.
– То есть вы видели, как похититель снял картину и куда-то с ней пошёл? А где он вытащил картину из рамы?
– Я не следила за ним…
Разговор шёл своим чередом, а Светлана продолжала отмечать поразительные странности, как то:
1. Похититель снял картину на глазах у смотрительницы зала, - «но она не подняла тревогу, почему?»
2. Со слов художницы сигнализация была, но не сработала, - «почему не сработала, и откуда художница знает, что она была?»
3. Похититель с картиной в руках, миновал три поста наблюдателей внутри залов, и полицейских на выходе из музея, - «как это возможно, и почему они не остановили его?»
На все эти вопросы ответов в студии не было, потому что темп шоу, не давал возможности ни осмыслить их, ни задать. Слово дали уже второму свидетелю, тому, что вышел вместе с художницей, но он только невнятно повторил, тоже самое.
Дальше в студию вышла жена похитителя и шоу стало крутиться вокруг неё. Кто она, какие отношения у неё с мужем, знала ли она о его намерениях и т.д.
Светлана отметила второй раз, что ведёт себя эта женщина странно, что она нисколько не смущена произошедшим, тем более не убита горем и не растеряна – и это как минимум вызывает недоумение. Она даже хихикала над какими-то вопросами, более того несколько раз переходила в атаку. Например, когда, кто-то удивился, что в их собственности находятся такие дорогие машины, она очень естественно стала возражать, что мол ничего особенного, что машины стоят недорого (так как они подержанные), всего-то по восемьсот тысяч…
Светлана перестала удивляться бесконечным несуразицам, просто фиксировала их, и уже намечала план дальнейших действий:
– Нужно поговорить с художницей – «Это я сама»
– Нужно поговорить со смотрительницей – «Это пусть делает редакция Комсомольской Правды, или сама Женя (отличный повод снова пообщаться с ней)»
– Нужно выяснить в каких домах работала эта парочка – «Задание для редакции или Жени»
Шоу закончилось, также внезапно, как и началось, Светлана лишь с удивлением отметила, что её ни о чём не спросили (слава Богу, Женя будет довольна), быстро встала со своего места и поспешила на выход, чтобы перехватить художницу и поговорить с ней. Это оказалось не так-то просто сделать: вначале её перехватил технический человек и долго снимали приборчики с проводами, а потом её остановила девушка редактор, чтобы что-то сказать ей. «Что за напасть?» - Светлана пыталась не выпустить художницу из виду, и не понимала, почему ей все мешают. К сожалению,
Но и там её не оказалось.
«Куда ж ты так быстро делась-то?» - она окинула взглядом дворик, с припаркованными машинами и, не увидев нужной женской фигурки, шумно выдохнула, развела руки в стороны и хлопнула себя по бокам, выражая крайнее неудовольствие – «Вот блин».
– Извините, - раздался чей-то голос совсем рядом.
Светлана вздрогнула от неожиданности, с досадой обернулась к очередной помехе и замерла – перед ней стояла художница с картиной в руках.
– Можно с вами познакомиться?
– «Слава Богу…» - Светлана перевела дух, - Да, конечно.
– Меня зовут Катерина Чиркова, я…
– Вы художник.
– Да.
– Очень приятно Катерина, а меня зовут…
– Я знаю кто вы. Вы Светлана Коваль из Коваль-гэлери.
– Да.
– Можно показать вам мои работы?
– Да, конечно.
– Светлана взяла её картину и сделал вид, что внимательно рассматривает. – Очень неплохо.
– Правда?
– Правда. – Не моргнув, глазом соврала она, - есть ещё?
– Да, много.
– Копии, или есть, что-то своё?
– Есть своё.
– И где можно посмотреть?
– В небольшой мастерской, у меня дома…, - начала художница, но заметив задумчивость в лице Светланы, подумала, что ей неохота возиться и заспешила с другими вариантами, - я могу прислать вам фото, если не удобно посмотреть сейчас, и привезти к вам в галерею посмотреть что-то если понравится…
«Надо же, как удачно складывается», - думала Светлана совсем о другом, глядя на её хорошенькое лицо.
– Нет, я могу сейчас посмотреть, но прежде зайдём куда-нибудь перекусим. Вы не против?
Девушка не ожидала такого поворота, но среагировала быстро:
– Не против.
– Отлично. Я знаю один хороший ресторанчик неподалёку… Как вы относитесь к кавказской кухне?
– Хорошо.
– Вот и отлично, вон моя машина.
Они сели в машину, и через полчаса уже входили в ресторан. Светлана выбрала столик подальше и, пропустив девушку вперёд, шла за ней, рассматривая её стройные ножки, в чёрных колготках, и попку в обтягивающем платье. «Какая аппетитная, а? Прям нямка…» - думала она про себя, наблюдая за плавным покачиванием бёдер художницы.
За столиком они сели напротив друг друга и Светлана попросила меню у официанта.
– Выбирайте, - стала она помогать Катерине, - но я бы посоветовала запечённую горную форель и вот эти салатики.
– Хорошо, доверяюсь вашему вкусу, - художница закрыла меню, и было ясно, что эта фраза имеет несколько смыслов: и еду, и её картины, и возможно, её саму - отметила про себя Светлана и сделала заказ.
– Так вы действительно видели всё собственными глазами, - приступила галеристка к делу, как только официант отошёл от них.