Куда уходят грешницы, или Гробница Наполеона
Шрифт:
– Пойдем искать Киру. – Грушин соскользнул с подлокотника, словно уж. – Потерпи немного, и ты все узнаешь. В эту ночь все решится. Шантажисты будут наказаны, шантажируемые скинут с плеч тяжелый груз. Поверь, я знаю, как это тяжело. Ты не обращаешься в службу безопасности не потому, что Инга тебе дорога. Ну-ну, не смотри на меня так! Есть еще Анюта. Ты не знаешь, как отнесется жена к известию о твоих похождениях. Верно?
– С чего ты взял, что я боюсь выяснения отношений со своей женой? – пробормотал Артем, пряча взгляд.
– Удивляюсь я только одному: как тебя поймала в свои сети
Артем оторопел. Значит, правда? И схватив Даню за грудки, он сдавил его изо всех сил, прокричав:
– Говори! Что ты знаешь?! Говори!!
Грушин стряхнул его с легкостью, как перышко. Реутов задохнулся от злости. Данька, мерзавец, тренажеры часами терзает! Вот откуда такое тело! Мышцы как каменные! Это он, Реутов, на работе пашет, столько лет деньги и для Грушина зарабатывал! А тот себя холил!
Сдавило сердце. Нечем стало дышать.
– Тема, спокойнее, – усмехнулся Даня. – Я ее в твою постель не подсовывал. Ты сам. Сам теперь и расхлебывай. Нечего валить с больной головы на здоровую.
Хозяин дома решительно двинулся к выходу из гостиной со словами:
– Надо посмотреть внизу, где бассейн.
И, выглянув в холл, Грушин громко покричал:
– Кира! Где ты? Кира?!
Артему ничего не оставалось, как последовать за ним. Он молча стиснул зубы и сжал кулаки. Ах, так? Прав Грушин только в одном: сегодня ночью все должно закончиться…
…В это время Инга и Сид поднялись на третий этаж. Она шла впереди, и Сид с удовольствием разглядывал ее стройные ножки и упругую попку. На каблуках Инга была выше него, но Сида это нисколько не смущало. В своей неотразимости он был уверен на сто пять процентов. Женщины ему еще ни разу не отказывали. С этим все в порядке.
Когда Инга споткнулась, зацепившись тоненьким каблучком за край коврового покрытия, Сид тут же подхватил ее сильной рукой и крепко притиснул к себе.
– Пусти, – тихо попросила она.
– Пожалуйста, – ответил Сид, не разжимая рук.
– Я кому сказала. – Она тоже не шевелилась. Уставившись друг другу в глаза, оба замерли, почти не дыша. Инга почувствовала, как участился пульс. От него пахло пивом, потом и мужским одеколоном. Запах, от которого у нее слегка закружилась голова. Все-таки отменный экземпляр! В нем чувствуется животная мужская сила. Вот уже год, как Инга живет только с Артемом, а в постели от него мало толку. Неуклюж, страдает отдышкой, изобретательностью не отличается. Как хочется иметь что-то и для себя! Сколько уже она не испытывала оргазма?– Может, успеем? – с улыбкой спросил Сид. И тут Инга вспомнила о Кире. И отстранилась.
– Как ты можешь! В доме два трупа!
Сид отпустил ее и пожал плечами:
– Мне-то что?
– А ты не боишься?
– Кого?
– Да убийцу! Убийцу! Кстати, ты кто: шантажируемый или шантажист?
– Я? Никто.
– М-да-а… – протянула она. – Удушить тебя не получится. А пистолет?
– Ты что, боишься? Значит, ты – шантажистка? – пристально посмотрел на нее Сид.
– Похоже, мы одного поля ягоды.
Он хрипло рассмеялся:
– Ладно, пойдем искать Киру.
Инга с сожалением вздохнула. А могли бы и успеть. Она отошла и толкнула одну из белоснежных дверей, громко прокричав:
– Кира! Ты где? Кира?!
Это была спальня Грушина. Инга замерла на пороге. Черно-белые красавицы молча ей улыбались. Инге стало не по себе. Нахлынули неприятные воспоминания. Даже возбуждение прошло. Лучше вообще без оргазма, чем так . Грушин – редкий мерзавец.
– Ну? Что ты стоишь? – Сид легонько подтолкнул ее в спину. Инга шагнула через порог и очутилась в спальне.
– Смотри, какая кровать! – с намеком сказал Сид.
– Послушай, ты можешь думать о чем-нибудь, кроме секса?
– Кто бы говорил! Я столько времени провел на балконе с биноклем в руках! Знаю, что ты профессионалка! Вы с Грушиным ловко водили за нос хозяйку!
– Это была ошибка, – поспешно сказала Инга.
– А чего ты от него добивалась? Чтобы женился?
– С ума сошел?
– Тогда что? Деньги?
– У Грушина нет своих денег. Он целиком зависит от Ольги и никогда с ней не разведется.
– Да? Впрочем, мне наплевать! Хочешь прилечь?
– Нет! Только не здесь!
– Ты думаешь, под кроватью спрятана Кира с петлей на шее?
– Замолчи!
Сид нагнулся и откинул покрывало со словами:
– Смотри. Никого там нет!
– Но где-то же она есть? – сказала Инга, заглянув под кровать и убедившись, что Сид говорит правду.
– Послушай…
Сид потянул ее за руку, заставил опуститься на кровать и вновь крепко прижал к себе. Инга не сопротивлялась. Сняв заколку с ее пышных волос и распустив их по плечам, Сид вкрадчиво сказал:
– Мы могли бы встретиться в городе. Я знаю, что ты живешь одна. Я мог бы как-нибудь заехать. Не пожалеешь. Слово даю!
– Что, большой знаток женщин?
– Это моя профессия! – с гордостью произнес Сид, играя ее волосами.
– И часто ты так? Ездишь в город?
– Бывает.
– А жена?
– Что жена? – Он ласково, но настойчиво стал гладить ее плечи.
– Знает?
– Знала бы, давно выгнала меня из дома. Значит, не в курсе. Я мать уважаю. У нас с ней все о’кей!
– Почему же ты ей изменяешь?
– Ты шутишь? – Рука Сида на мгновение замерла. – Она ж старуха! Я не изменяю, а развлекаюсь.
– Я тебя понимаю. – Инга со вздохом сожаления отобрала у него заколку и поднялась с кровати. Не сейчас. Надо держать себя в руках. Она подошла к зеркальному шкафу и стала собирать волосы в хвост. – Ладно. Я тебе позвоню. Как-нибудь. А сейчас пойдем отсюда. У меня тошнота к горлу подступает. Здесь, в этой комнате. Ненавижу!
И первой направилась к выходу. Сид за ней. Они вновь очутились в коридоре. Инга прокричала: