Кукловод
Шрифт:
Усмехнувшись, он встаёт из-за стола и одёргивает пиджак.
— Ладно, я поехал. Пи***ц как хочется выпить. Дядя, как насчёт виски? — поворачивается он к Алексею.
— Почему бы и нет. Поехали в ресторан, — кивает тот.
— Поехали тогда все вместе, что ли, — Дмитрий поднимается. — Юрец, мы когда-нибудь бухали вместе? По-моему, нет. Это надо исправить.
— Ха-ха! Ну давай, покажешь мне, как ты умеешь пить, — смеётся Юрий.
— Мы с Александром присоединимся чуть позже, — говорит
— Конечно, ваше сиятельство. Идёмте. Посмотрим, что она скажет на ваше предложение…
Глава 14
Остальные Грозины рассаживаются по машинам. Настроение у всех, как ни странно, вдруг стало приподнятым. Похоже, обсуждение борьбы с общим врагом действительно хотя бы чуть-чуть сплотило семью. По крайней мере, никто из них не против выпить и поужинать вместе.
Максим отзывает меня в сторону и спрашивает:
— Ты точно приедешь? Мне будет неуютно там одному.
— Перестань, братишка, — улыбаюсь я. — Ты ведь будешь не один, это всё твои родные.
— Да, но я совсем не привык… Впрочем, ты прав. Постараюсь получить удовольствие от ужина, — он выдавливает улыбку и быстро пожимает мне руку. — К тому же они выпьют и могут сказать что-нибудь интересное, — добавляет он, покосившись на Алексея.
— Осторожнее с этим. Не пытайся ничего выведать, просто слушай, — предупреждаю я.
— Конечно. Ждём вас с князем, — кивает на прощание Макс и направляется к машине.
Мы с Григорием Михайловичем отправляемся к его Эльбрусу. Лучшая модель из имеющихся на рынке — большой представительский седан, внутри которого так же роскошно, как в салоне частного самолёта. Отделка из дерева и светлой кожи, несколько экранов, холодильник, потолок с подсветкой в стиле «звёздное небо». А главное — всего два сидения, благодаря чему в салоне очень просторно.
— Отличная машина, ваше сиятельство, — говорю я.
— Ты разве раньше её не видел?
— Я только недавно стал членом семьи. Я очень многого не видел из того, что для вас привычно.
— Пытаешься меня уколоть? — усаживаясь, дедушка сводит брови.
— Нет. Говорю как есть, — отвечаю я, закрывая дверь.
Автомобиль мягко трогается. Князь тянется к мини-бару и достаёт оттуда бутылку коньяка. С характерным приятным звуком вытаскивает пробку и нюхает напиток. Вернув бутылку на место, он проводит рукой по бороде и говорит, искоса глядя на меня:
— Совет прошёл лучше, чем я рассчитывал. Не обошлось без споров и пустых пререканий, но в итоге мы пришли к единому мнению.
— Не по всем вопросам, — замечаю я.
Григорий Михайлович вздыхает:
— Послушай, Александр. Я понимаю, тебе не нравится
— А как же честь вашей дочери? — в груди снова поднимается гнев, но я его сдерживаю.
— Её честь это не заденет. Наоборот, если поползут слухи, к ней станут относиться с уважением. Не каждой женщине удаётся стать фавориткой императора.
Я с удивлением смотрю на князя. Неужели он правда так считает, или просто пытается убедить меня? Опыт прошлой жизни говорит мне совсем другое. К женщине, которая встречается с мужчинами высокого положения из-за денег или по иной причине, кроме любви, могут относиться как угодно… Завидовать, ненавидеть или даже бояться. Только вряд ли уважать.
То, что я теперь живу в ином мире, где есть дворянство, ничего в этом плане не меняет. Человека, который возвысился лишь из-за связи с другим человеком, не будут уважать. Особенно когда речь идёт о женщине.
— Сомневаюсь, ваше сиятельство, — говорю я, сжимая подлокотники кресла.
Григорий Михайлович ничего не отвечает. Возможно, лишь, возможно, в этом мире действительно иное отношение к фавориткам. Но я сомневаюсь.
Вскоре мы уже подъезжаем к основному поместью и выходим из автомобиля. Дворецкий открывает для нас двери и спрашивает:
— Подать ли ужин, господа?
— Нет, мы собираемся поехать в ресторан. Скажи приготовить для меня синий костюм, — на ходу распоряжается князь.
Дворецкий молча кланяется и отправляется исполнять поручение. Мы с дедом поднимаемся на второй этаж, и я говорю:
— Вы помните, о чём мы договорились, ваше сиятельство?
— Не пытайся давить на меня, наследник, — строго говорит Григорий Михайлович. — Я прекрасно помню, что пообещал.
— Мы сделаем ей предложение, и если она откажется, то не будем убеждать, — всё же напоминаю я.
Князь гневно вдыхает:
— Ты слишком дерзкий для своего возраста, Александр. Если бы я обратился к своему князю в подобном тоне, то был бы сурово наказан.
— Готов принять наказание, ваше сиятельство. Но я слишком беспокоюсь о матери, поэтому не могу молчать, — с поклоном отвечаю я.
— Только поэтому я и терплю твоё хамство! А ещё понимаю, что ты воспитывался иначе и не слишком-то соображаешь, как следует себя вести, — наставительно произносит Григорий Михайлович.
Мы подходим к двери маминой спальни. Князь стучится и сразу же, не дожидаясь ответа, открывает дверь. Мы входим и оба застываем на пороге.
— Похоже, мама уже сделала свой выбор, — говорю я.