Кукольный загробный мир
Шрифт:
Фалиил хмуро повел головой, его личная гипотеза сотворения мира все же не находила объяснения — как и почему образовалось пространство скуки. В факте, что здесь когда-то в древности кипела бурная жизнь не сомневался никто, даже Гимземин.
— Вы хоть сдадите постройки в срок? — Фали вслух обратился к рабочим и улыбнулся внезапно посетившему его остроумию. — Ладно, можете не отвечать, дело ваше.
Эхо, как и прежде, полностью отсутствовало. Он достал ракушку:
— Ави, ты меня слышишь?
Голос Авилекса появился не сразу. Сначала внутри ракушки что-то там скрипело, шуршало, потом раздался стук. Может, вторая ее половинка упала на пол?
— Да,
— У вас опять ночь? Не побеспокоил?
— Если это важно, я в любом случае выслушаю. Не хочешь ли ты сказать, что уже приближаешься к Недорисованной крепости?
— Ага. Сейчас и сразу. Тут происходят вещи куда интереснее, представь себе — целый город возводят! Малость не достроили, правда. Ну… примерно девять десятых от всего объема.
Пришла пауза, разбавленная сонными зевками да недовольным кряхтением. С увеличением расстояния ракушка вносила легкое потрескивание в передаваемые звуки, точно внутри ее сидел некто маленький, злобный и постоянно грыз орехи. Но бархатный голос звездочета даже сейчас не лишился своего обаяния:
— Ты прав, у нас сейчас ночь, поэтому скажу коротко: я это знаю. Более того, я его когда-то видел. По замыслу город должен был стать новой столицей ойкумены. Двигайся к Голубой свече и ни на что не обращай внимания. Делая так, мудро поступишь.
— Сейчас и сразу, — Фалиил изрек свой любимый афоризм, кинув ракушку в карман. На лету в ней еще что-то там бурчало.
Бессмысленность, наверное.
Хариами, добросовестно двигаясь в сторону востока, встретил самое романтическое препятствие из всех возможных. Это река. О ее существовании он когда-то слышал, сейчас же предстал счастливый случай увидеть воочию, как огромные массы воды, изгибаясь причудливыми волнами, изображают мнимое движение. Где-то на ее поверхности образовались ажурные барашки, где-то в воздухе даже повисли капли. Блики от Фиолетовой свечи были словно нарисованы, не создавая и иллюзии каких-то перемен. Нет, вода при остановке времени не превратилась в обыкновенный лед — просто по-своему затвердела, он даже потрогал ее влажную субстанцию, смочившую кончики пальцев. У них в Сингулярности озеро при внешнем своем спокойствии выглядело, наверное, в девять раз живее, а его тихое плескание в контрасте с царившим вокруг безмолвием могло показаться настоящим грохотом.
Хара даже не заметил, как размышляя сам с собой, машинально достал ракушку и перешел на разговор с Авилексом.
— Завораживающее зрелище, правда? — молвил звездочет. — Это Логарифмическая река… ну, я ее так называю. Своим внешним видом она похожа на одну математическую функцию. У местных жителей она наверняка звалась как-то по-другому.
— И… что произойдет, если запустить время? — Хариами даже страшно было вообразить себе это пугающее событие. Он отошел подальше от берега — вдруг да накличет незваное чудо?
— О! Ни один шум так не возбуждает слух, как несущиеся потоки воды. Всплески волн! Мерцание камней на дне! Шедевр, а не зрелище! — Авилекс говорил с таким воодушевлением, будто еще вчера сам являлся очевидцем только что рассказанного. — Река постоянно течет с востока на юг. Вернее, раньше текла.
— Это почему? На нее все время дул ветер?
В ракушке послышался легкий смешок, наверняка звездочету показалась наивной эта мысль.
— Нет. Просто вся поверхность нашего мира слегка наклонена, буквально на девятую или десятую долю градуса. Но этого вполне достаточно, чтобы массы воды под собственной
Хариами не унимал пришедшего любопытства:
— А откуда так много воды берется на востоке, и куда она исчезает потом на юге?
— Слишком много вопросов, — голос Авилекса изменил тон на более строгий. — Иди вперед и ничего не бойся.
— Как?
— Попробуй ногами.
— Я имел ввиду…
Ракушка умолкла, даже прощального треска не издала. Хара угрюмо подумал, что он слишком скучный собеседник для владеющего знаниями Авилекса. Последовал короткий вдох и бесконечно долгий выдох. Его пластмассовая рука пожала металлическую, соединившись с ней ладонями. Он иногда делал так, чтобы полюбоваться собственной исключительностью. В отличие от Ингустина, который вечно стеснялся оплавленной шеи, Хариами гордился своим изъяном — этими круглыми изящными шарнирами на пальцах и их чудным стальным блеском.
Затаив дыхание, он ступил на воду… сделал еще шаг, еще… Надо же! Затвердевшая поверхность даже не прогибалась под его весом, он продолжал двигаться как по фигурному стеклу, иногда спотыкаясь о бугры и впадины, но ни разу не потеряв равновесия. На другой берег он ступил с чувством собственного достоинства, легкое ощущение подвига кружило голову. Впрочем, какой это подвиг? Даже его скудных знаний хватало, чтобы понять: здесь задействованы силы поверхностного натяжения.
«Сам ты не знаешь, откуда она берется на востоке и куда исчезает на юге», — послал Хариами запоздалый мысленный ответ оппоненту и оглянулся.
Вот, еще одно открытие. На реке остались следы от его ног: чуть углубленные ямочки, копирующие форму подошвы. Н-да. Если рассказать об этом Гимземину, тот наверняка скривит рожу и скажет своим скрипучим подобием голоса: «Что? Седы на воде? Тьфу, ересь!»
После реки долгое время ничего не происходило: лес, поляны, лес, опять поляны, опять лес… Фиолетовые оттенки окружения становились все более агрессивными и навязчивыми. Тут неожиданно нарисовался овраг — огромная глубокая трещина, которой не видно конца ни слева, ни справа, рассекала всю поверхность, и казалось, настало самое время впасть в отчаяние. Но здесь судьба оказалась более милостива, чем о ней обычно думают. Через овраг было переброшено бревно. Жаль, конечно, что своим внешним видом оно не напоминало изящный висячий мост с фигурными позолоченными перилами и шлифованной плиткой. Но тоже сойдет. Наверное, какой-нибудь благодетель-великан когда-то уложил его здесь, предварительно почесав себе сучьями спину.
Хариами принялся переходить трещину, балансируя руками для удержания равновесия. Оказывается, закон гравитации не действовал лишь на вещи и предметы местного окружения. Для жителей же Сингулярности почему-то сделано исключение и, если зазеваешься в своих благородных помыслах, можно было кубарем покатиться в глиняную бездну. Хоть бездна и была лишь в три роста глубиной, все равно думать об этом неприятно. Да. Оказывается и в пространстве скуки могут происходить приключения!
Препятствие осталось позади, после чего Хара облегченно вздохнул. Каково же было его удивление, когда он, пройдя буквально пятьдесят шагов по очередному перелеску, увидел еще овраг. И опять перекинутое вымышленным великаном бревно с гигантской развилкой на конце. Словно каждый путник должен здесь останавливаться и прямо посреди пропасти спрашивать себя: мне направо или налево? Какой путь счастливее?