Кукурузный мёд (сборник)
Шрифт:
– Зови меня к примеру… – сказала она.
– Бекки Шрямп, – сказала она.
– Так романтично, – сказала она.
– Бекки Шрямп, – сказал Петря торжественно.
– Я хочу сделать тебе подарок, – сказал он.
Снял с плеч роскошную шкуру кошки, которую задавил его пес в плавнях Москва-реки, и вручил оторопевшей от щедрости мужчины Бекки. Пес Петри, огромный дог, выброшенный хозяевами за то, что ослеп, отлично реагировал на звук и запах, и ненавидел кошек. Он отлавливал кошек, давил, и приносил трупики хозяину. Мясо Петря варил, а в шкурки одевался…
– Да это же… – шептала она.
– Да я ведь за горноста….
– Миленький ты мой, да я за те… – сказала она.
– М-м-м-м, – сказаза она.
– Хлюп-чмок, – сказала она.
Петря, прислонившись к стене, блаженствовал…
* * *
…проводив Бекки, которая зачастила – ишь, продажная пресса, – Петря застегнул ширинку, и лениво потянулся.
Хижина его выглядела как преуспевающий пентхаус. Стены драматург тоже обклеил обложками модных журналов, на пол постелил циновки с яркими рисунками, – их выбросили после закрытия Черкизона, – в углу гудела стиральная машинка, а еще гудел холодильник «Днепр»… В углу висели на вешалках два костюма. Цвет пиджаков и брюк не совпадал, но какая в сущности разница, это же эклектика, вспомнил Петря объяснения Бекки. Ах, Бекки… Знакомство с ней стало его удачным лотерейным билетом. Женщина с деревянным лицом стала брать у Петри не только в рот, но и шкурки котов оптом, и поставлять их в высший свет Москвы в розницу.…
Ксения Собчак, Клара Цейтлина, Даша Жукова, Наоми Кемпбелл, Сергей Зверев, Настя Волочкова…
Все они разгуливали в шкурках от Петри!
Само собой, Бекки гнала их как шкуры редких соболей, горностаев, диковинных леопардов… Чем реже встречался зверь, шкуру которого поставляла Бекки, тем больше и охотнее платили девушки.
Денег становилось все больше. Петря купил мопед, открыл счет в банке, а в хижине жил исключительно ради маскировки. Хотя в некоторых предметах роскоши отказать себе не смог. Например, розовый фаллоимитатор и книжная полка. Петря приподнялся на локте и с гордостью посмотрел на корешки книг. Лучшая литература России была собрана в его личной библиотеке!…
«Духлесс» Сереги Минаева, тоже поднявшегося на торговле, как и Петря; «Книга о вкусной и здоровой пище» коллектива авторов; «Паразитология» от РАН; «Пьесы 100 молодых драматургов Восточной Европы», написанные 100 молодыми драматургами Восточной Европы; «Справочник проституток Москвы» от УБОПА города Москвы МВД РФ; «ЖиДы» кого-то жида, фамилию которого Петря не запомнил; «Люди на голяке» Авадраста… Адвараcта… в общем, какого-то адвараста; острый социальный роман «Елдаковы» писателя Сечина; а еще порнороман Лоринкова «Я знаю слово Галатея или давай попялимся»…
Единственной зачитанной до дыр книгой был порнороман Лоринкова. Талантлив, подонок, подумал с невольным уважением Петря.
И
– Иляна, ты! – сказал.
– Петря! – сказала Иляна.
– Иляна.. – сказал Петря.
– Петря.. – сказала Иляна.
– Иля-а-а-а, – сказал Петря.
– Петр-м-м-м-м, – сказала Иляна.
– М-м-м, – сказала Иляна.
Сверху на них навалился изголодавшийся по ласке дог, но ребятам было не до того. Они барахтались, оба в мокрых майках, и ласкали друг друга. Ведь односельчанка Иляна была любовью Петри, просто он всегда боялся ей в этом признаться…
…отдышавшись, она рассказала Петре свою грустную историю. Девушка приехала поступать в МГИМОПРОНАКРОПАВСАВЕПРОРОРРОТООРЗИМ-о, и провалила экзамены. Домой возвращаться не хотелось, в проститутки не взяли, – прибыла особо крупная партия из Кишинева, – так что решила утопиться…
– И тут ты, – с любовью погладила она волосатую лапу Петри.
– То есть, ты, – исправила она ошибку, сняв руку с лапы дога и положив ее на руку Петри.
– Милая, – сказал Петря, волнуясь.
– Давай поженимся, – сказал он.
– Ах ты шалун, – сказала Иляна игриво и выжала майку.
– Это цитата, – сказала она, выпускница гуманитарного класса.
– Апдайк, давай поженимся, – сказала она.
– Это цитата цитаты цитаты, – сказал Петря.
– Мне можно, я же постмодернист, – сказал он.
– Пост-постмодернист, – сказал он.
– Ха-ха, – сказала Иляна.
Ребята вновь набросились друг на друга, и жадно любились в грязи под мостом, невзирая на дождь, усталость, гудки проезжающих мимо машин, наряды милиции, приход Бекки, рычание голодного пса, свист ветра…
* * *
Прикурив сигару от горящей банкноты в 100 долларов, Петря выбрался из-под моста.
За рекой горели огни небоскреба с надписью «Молдавиэн Мех Импайер». Это было здание Петри и Иляны, которые жили в хижине маскировки ради. Петря уселся в лимузин и велел трогаться. Пока машина лавировала в московских пробках – Петрю, как представителя крупного бизнеса, вызвали в Кремль на встречу с президентом и премьером, – драматург вспоминал путь к успеху.…
как пришли в голову мысли о необходимости перехода с нерегулярного промысла кошки на поточный метод их производства.…
как поняли, что это значило отказ от охоты на кошек и разведение их в промышленных масштабах.…
как начать решили с театра Куклачева, и как увели всех кошек этого старого клоуна с бабским гримом.…
как наняли молодых ученых-биологов для искусственного осеменения кошек-воспроизводительниц и промышленного производства кошек.…