Кулон
Шрифт:
Отец рассказал, что новоявленный герой и избранный, помимо поста-эстафеты избранного еще и пророчеством личным обзавелся. Мол, Треллони два пророчества произнесла, об одном избранном и о другом. Тут у меня появился вопрос относительно директора:
– А не охренел ли он часом, играя судьбами Невилла и Гарри? То одним воспользуется, Избранным и Героем назовет, под Аваду подставит, то второго, домашнего, не приспособленного к сражениям цветочка. И куда его бабушка, почтенная леди Августа смотрит?
– В рот Альбусу, - говорит отец, - она фанатичная последовательница и член Ордена Феникса. По ее же указке, покойные Френк и Алиса были такими же последователями директора, готовыми
– Да, печально. Тетушка Белла лишилась ребенка и душевного спокойствия, а они своим поступком отобрали будущее у своего сына, четы Лестрейнж, а сами лишились разума, став балластом на руках Невилла, - отец со мной согласился, что слепая вера и правда ужасна. И поступкам, ей ведомой, нет оправдания. Слепота, она и в Африке слепота, как папа говорит.
На этой ноте отец отправил меня спать. Ведь уже завтра я вернусь в школу. А с привычными уроками придет и терроризм дамы в розовом. Как хотелось что-то ей подлить или подсыпать, чтобы не видеть этих глаз-бусин и улыбки до зубов мудрости. Но, увы, декан придерживается нейтралитета в этом противостоянии директор-мадам. И с нас того же требует. Мы стараемся, правда, но терпению, даже ангельскому или наоборот дьявольскому, всегда наступает конец. Достигнет точки кипения – все, поминай, как звали. И у каждого точка своя. Поэтому ждем и верим в то, что до точки и ручки мадам Амбридж нас не доведет.
***
Вернувшись в школу, пройдя в гостиную факультета, первым делом был обласкан вниманием Панси. Девушка подошла ко мне, прижалась, обвивая руками шею шепотом, в ухо, назвала: «Люси». Спросил, откуда или от кого она слышала это сокращение моего имени, сказала, что от отца. Он был на приеме Малфоя и все что она пропустила, ей пересказал. Девушка гостила у родни на Рождество и не смогла к нас с Тео и Драко присоединиться. И была расстроена. Посмотреть на наш с тетушкой Беллой танец ей бы хотелось. Я же попросил девушку, чтобы она не произносила мое имя в этой форме.
– Не нравится?
– Нет, я прощаю это обращение лишь одной леди – это тетушке Белл, остальным будет или больно, - потом задумался, добавив, - или очень больно, так что не стоит называть меня так. – Все стоящие, слышавшие наш с Панси разговор – согласились. И называть меня будут только Люсианом. За это был благодарен.
Чтобы скоротать время перед отбоем, а до сна еще два часа ушел в библиотеку, хотел поискать информацию по роду Эмье, правда ли у нас в роду по бабушкиной линии есть фейри или феи. Мадам Пинс была крайне удивлена запрашиваемой мной информации, поинтересовалась, с чего такой интерес. И я пересказал ей легенду семьи, что Дар Иллюзий достался нам от фейри или фей иллюзорного клана. Мадам не обещала что-то конкретного, но ушла за книгами.
А я шел к своему любимому месту, за которым сидела девушка с Когтеврана. Длинные, светлые волосы, узкое лицо, бледная кожа, небольшой, аккуратный носик, тонкие губы, заостренный подбородок, но привлекали внимание ее серо-голубые глаза, которые видели все и одновременно ничего. Она смотрела в одну точку и при этом что-то писала, быстро передвигая перо по пергаменту. Хотел пересесть, как она сказала:
– Люсиан Эмье, - не вопрос, а факт, - я – Полумна Лавгуд, - представилась девушка, а потом сказала: - рада, что ты стал самим собой. И жаль, что гриффиндорцы не видят того, что вижу я, - сделал вид, что не понял, как она добавила: - и как жаль, что они ввязались в опасное дело, из которого ничего
– При чем тут грифы? С чего ты взяла, что мне до них есть дело? – продолжал уверять ее в том, что мне на алых львов плевать, я – змей, а они мне ни разу не друзья. А так и было. Считать их друзьями перестал, своими преследованиями и наблюдениями они меня до бешенства довели. И то, что им грозят какие-то неприятности, меня не касается. У них есть тот, кто поможет, подскажет и направит.
– Ты держишь обиду на некоторых гриффиндорцев, в твоем сердце и душе гнев – они заслужены. Но твои мозгошмыги, как только услышали о неприятностях – активизировались, - улыбаясь, говорила она, а я продолжал делать вид, что ее слова о гриффиндорцах меня не волнуют, а еще хотел узнать, что «мозгошмыги» такие. Она продолжила: - всему свое время, Люсиан.
– Возможно…
– И мне нравится твоя прическа, каре тебе идет, Люси, - не успел слова сказать и возмутиться, как она ушла, а я стоял и смотрел на мадам Пинс, держащую книги и улыбающуюся. Она назвала меня Люси лишь губами, а я, забрав книги, рыкнул и сел на свое любимое место. Зараза! Ну, тетушка Белла! Удружила!
26 глава «Кружок по ЗОТИ, разговор с Невиллом и новая директива Жабы»
Люсиан
Вердикт декана, что: - «Гриффиндорец – это диагноз!» чистая правда. Не успел я начать думать, как помочь Невиллу не ввязываться в противостояние Ордена и Рыцарей, так новая проблема нарисовалась. Этот умник, который Невилл, под натиском и активными уговорами моих бывших друзей: «ты должен!», «теперь ты избранный!», «Эта дань памяти Гарри!», которые так же, как и многие были возмущены манерой обучения Амбридж, решили создать свой собственный кружок по ЗОТИ. Набирали желающих в трактире «Три метлы», агитируя вступить в группу, чтобы бороться с методами Амбридж, быть готовыми к любым неприятностям, а еще сражаться с Пожирателями, отомстить за Гарри. И конечно, во главе стола сидел Невилл, который всю эту белиберду в уши присутствующих вливал.
– Это же идиотизм! – ругался Драко, сидя на своей кровати, жестикулируя в такт словам, а Тео его поддерживал, но без жестов, говоря:
– Гриффиндор – этим все сказано! – не мог не согласиться. Говоря, что все это не просто так в головах Рона и Гермионы поселилось. Что из их ушей торчит борода директора Дамблдора, звеня колокольчиками. Тео не отрицал, что виноват во всех этих играх и ходах директор, спрашивал о том, как быть и что мы можем в такой ситуации предпринять: - мне, конечно, плевать на Долгопупса и всех гриффиндорцев, у меня нет с ними общего прошлого, как у тебя, Люсиан. По сути, это их проблемы, раз такие доверчивые идиоты, просто не хочется быть еще и сыном детоубийцы. Как и вам всем, я в этом уверен. Ведь столкнись Рыцари и Орден, первыми в бой пойдут не старшие, закаленные боями и сражениями авроры и орденцы, а самые горячие – гриффиндорцы. С девизом на надгробном камне: «Дорогу молодым!»
– Попробую поговорить с Невиллом, пока все не зашло слишком далеко. Если не услышит и пошлет, использую его подруг, которая меня во все это втянула. Пусть она до него информацию доносит. Если и это не поможет, и Полумна до него не достучится, то мне останется только поминальную службу заказать и мемориальную надпись: «На всю голову гриффиндорец!».
– Думал, у Долгопупса мозг есть, - говорит Драко,- или хотя бы чувство самосохранения, - разочарованно, - а оказалось, что даже в таком гриффиндорце, как он есть лев. И где только храбрости набрался? – риторически спросил Драко.