Культивация зельевара
Шрифт:
Лан Крайслер, глава Дома, умнейший человек, которому Никифор едва ли не поклонялся — воспоминания до приторности пропитаны чувством глубокого уважения. Если бы глава Дома занялся мной всерьез, я бы имел все шансы умереть от какого-нибудь яда с отсроченным действием, либо захлебнулся бы в чашке с водой. Но меня сочли слишком мелкой сошкой, и операцию планировал один из заместителей Лана. Никифор не знает, что было приказано Лауду, но ему приказали выполнять все указы шичжана, и если с отрядом что-то случится, вернуться одному. Никифор был уверен, что в плане есть еще одно потаенное дно, вроде — по следам прошедшего
Часть сил и времени я потратил на просмотр других воспоминаний о Крайслерах. Не те самые грязные секреты, которые могут здорово пошатнуть Дом (осведомленные о таких секретах попросту исчезают, как догадывался Никифор), но то, что можно использовать в будущем. Места, где Крайслеры выращивают травы, контакты с властями, кому можно дать взятку, кто честный торговец, а у кого можно купить что-то запрещенное. Адреса, имена…
Я покидал чужие воспоминания с огромным нежеланием. Хотелось, конечно, взять оттуда побольше, но энергия была на исходе — меня хватило только на яркий пожар, который я устроил в памяти Никифора. Это не превратит его в овощ, но даст время покончить с ним.
— Плохой день… — пробормотал я, глядя на падающего с коня Крайслера.
Плохой и очень насыщенный.
Нужно было поскорее отправляться к принцу и пытаться разрешить проблему, но я все-таки вернулся к могилам. Идти толком не мог — отправлял теневые печати, а потом перемещался к ним.
Оказавшись на заброшенном кладбище, медленно дохромал до первой ямы, посмотрел в пустующий зев. Могилы были угрозой, предупреждением и одновременно насмешкой. Должны были стать символом моей слабости и беспомощности: мол, «живи, конечно, но о смерти помни», но этого не случилось.
— Они навсегда останутся пустыми, — пообещал я тихо. — Либо весь мир пожалеет, я вам клянусь.
Я зашел с обратной стороны надгробия. Лед послушно отозвался на мою команду — земля возле моих ног замерзла, а потом лед подобрался к надгробью из-под земли и там же разросся, выворачивая каменную глыбу.
Надгробие рухнуло в могилу, а следом полетела куча земли, которую я сдвинул таким же способом.
Когда последняя яма была засыпана, я тяжело перевёл дыхание.
Попытка запугать меня оказалась ошибкой. Вместо того чтобы сломаться и превратиться в запуганное существо, лебезящее перед Крайслерами, только чтобы они мою семью не трогали, я еще сильнее возненавидел их Дом.
Глава 21
Рюкзак я запрятал, поставив на него мощную теневую метку — не дело шататься всюду с рюкзаком, я себя-то с трудом несу.
Я добрел до ручья. Копье легло на берег, я разделся и сел у воды, чувствуя, как холод обжигает пальцы.
Кровь смывалась с кожи неохотно, но потратив полчаса, я справился. Правда,
Вздохнув, я поднялся и окинул взглядом пустынный берег.
Пора возвращаться в Фейлянь и решать проблему.
Я закрыл глаза, концентрируясь на печати телепортации, которая находилась в лаборатории принадлежащего принцу особняка.
Честно говоря, удивлен, что она вообще до сих пор цела. Я уже дважды отправлял через нее ящики с книгами, и после второго раза печать выглядела так, будто вот-вот распадется. Но выбора не было. Даже если печать не выдержит телепортации и выбросит меня на середине пути, оставшийся путь можно пройти и ножками. Ну, или с помощью новых печатей.
Пространство вокруг меня дрогнуло, закружилось, и мгновение спустя я оказался в знакомой лаборатории. Печать, сделав свое дело, превратилась в лохмотья мрака, которые исчезли спустя мгновение.
Сегодня меня явно не ждали. Помещение пустовало, часть ингредиентов для чего-то погрузили в коробки.
Выйдя из небольшого кирпичного домика лаборатории, я поспешил к особняку. Нужно как можно быстрее предупредить принца о случившемся.
Я помнил недовольное лицо «дворецкого», когда он замечал меня бродящим по территории без сопровождения, поэтому решил не испытывать терпение хозяев и просто громко постучал в массивную дверь.
Через минуту дверь распахнулась и передо мной возникла служанка, которая раньше встречала меня у ворот.
Женщина вскрикнула — видок у меня наверняка тот еще.
— Вы…
— Мне срочно нужно поговорить с господином Ли, — медленно проговорил я. — Прямо срочно. Очень-очень срочно.
Служанка растерянно покачала головой:
— Простите, эм… господин, н-но господина Ли сейчас нет…
Я почувствовал нахлынувшее раздражение. Всё не слава богу.
— Как — нет? Он за последние недели почти не покидал особняк.
Она тяжело вздохнула, явно не желая вступать со мной в долгие объяснения:
— Верно, за последние три недели господин Ли действительно почти не выходил. Но обычно он редко бывает здесь так долго.
— Тогда где он может быть сейчас? — спросил я резко.
Служанка поджала губы и чуть отвела взгляд в сторону:
— Даже если бы я знала, не сказала бы вам. Простите мою прямоту, но вы не являетесь доверенным лицом господина Ли, и вообще…
Я стиснул зубы, пытаясь подавить вспышку раздражения. Время уходило, а ситуация становилась все хуже. Надо было срочно придумать другой способ добраться до принца — или хотя бы понять, куда он мог отправиться.
— Могу я хотя бы обратиться к вашему целителю?
— Я… Я могу спросить Чили, можно ли вам…
— Чили в особняке?
— Да, но тоже вот-вот должен уйти.
— Тогда вам лучше поторопиться.
Служанка кивнула и исчезла, только обувь дробно застучала.
Я нервно переминался с ноги на ногу. Мокрая одежда неприятно липла к телу, в сапогах хлюпало при каждом шаге, что тоже раздражало.
Широкое крыльцо особняка, выложенное гладким серым камнем, казалось сейчас бесконечно большим. Я прошелся туда-сюда, стараясь успокоиться, но тревога только усиливалась. Самое противное — ждать, когда время уходит.