Культурист. Шахматы. Сфинкс
Шрифт:
В магазин вчера пошёл за пивом... за молоком, а мне в руки суют "древние" монеты Атлантов.
Фальшь везде, обман кругом правит!
Ложь, подделки, фуфель, кукуруза.
– Мы с вами медными пятаками расплатимся, которыми прикрывают глаза покойников!
– Яда успокоила шофера, и процесс погрузки продолжился - так в танкер вместо нефти заливают французский парфюм.
– Теффчанки, а что вы сделаете со своей долей чокнутых денег?
– Мусью Гарсия шепотом пытал нас, хотел украсть идею.
Мы
ХА! Он что - глупый пингвин?
– Вы, взаправду, не знаете, как по закону поступают с найденными сокровищами?
– Яда захлебнулась удивлением, в её очах солнечные зайчики танцевали сальсу.
– Сдадим Государству найденное, получим причитающийся нам процент.
Из него отдадим доли в Музей, на благотворительность, на спасение ливневых лесов Амазонки, на сохранение природы Аризонского зоопарка, на восстановление численности белых журавлей.
А на оставшиеся пенсионные средства приобретем... ХМ! Слишком официально заявляю, словно меня назначили диктором телевидения в кулинарной программе "Новости"...
Накупим сладостей, шмоток, косметики - шик!
– Яда покрутила пальцем у виска с тонкой спичечной височной косточкой, затем замаскировала свой жест, будто приглаживала вздыбленные расчудесные волосы: - Вы, герцог Болконский, косметику, наверняка, не купите, потому что вы - мальчик!
Вас танки интересуют, оружие - ПИФ-ПАФ! ПУФ-НУФ!
НИФ-НИФ! НАФ-НАФ!
– Я... эта... тоже самое с лесами... с благотворительностью... и с государством музейным!
– Принц Аполлон врал неумело, ступал по тонкому февральскому льду лжи.
– На оставшиеся денежки куплю остров - Мечта Качка!
– Голос Правды барона Гарсия возвысился, звенел колоколами.
– На острове сделаю всё для культуриста: горы, деревья, реки, камни, озёра.
Яблоки - протеиновые!
Камни удобно ложатся в ладонь, потому что заточены под гири.
В обыкновенном лесу подпрыгну, повисну на суку, словно тряпка, а сучок - ТРЕСЬК-БРЕСЬК!
Не выдержит, обломится - ломщик!
Падаю на камни, проклинаю растительную фауну и флору.
На МОЁМ дорогущем острове сделаю сучки турниковые, выдержат вес, подъём с переворотом, подтягивания и выход с Солнышком!
– князь Гарсия от полнокровного восторга высунул лебяжий язык.
– Свитки! Древние папирусы, в которых, возможно, хранятся величайшие тайны человечества, возьмём с собой?
– Дон Болконский запрыгнул в машину, предлагал нам заняться папирусами и глиняными табличками - шутник с арбузными бицепсами.
– Нафига нам папирусы?
С ними каши не сварим!
Жили ли Атланты, или они - выдумка, как и саблезубые красноглазые динозавры - мне не интересно.
Атлантом губы не подкрашу, а древнюю Цивилизацию не надену на дискотеку.
– Оставила
Мы заржали и подстегнули смехом машину.
Водитель выехал на танковое шоссе, и - потому что шоферы народ говорливый - будоражил нас рассказом:
– Подсела ко мне бандитка: руки - идеальные, глаза на половину лица, а в руке нож держит с загнутым концом - смех, а не нож, но убьёт, как пить воду даст - убьёт!
В глазах балерины пылает смертельная ненависть, а по лбу стекает шампунь.
Девушка презрительно стряхнула на меня капли шампуня с ароматом дыни - не люблю дыни, потому что они напоминают похороны бабушки на бахче.
Девушка позарилась на мою дневную выручку - три песо, ударила ножом, и он скользнул по моим железным зубам, - водитель открыл сокровищницу рта и показал великолепие зубов, которые намагничиваются.
– Лезвие поцарапало заячью губу.
"Отдай, пику, гадина!" - кричу, баранку верчу.
Красавица скорчилась, стиснула зубы - свои зубы, а не мои.
Я понимал, что мне Судьба дала последний шанс - выйти замуж... жениться.
Но в теле не загорались искорки отваги, чтобы я поцеловал бандитку.
Я дрожал всем своим дряблым песочным телом, затем окаменел в параличе, рыдал над безысходным положением мастера руля.
Девушка выдернула рычаг переключения скоростей из моей безвольной руки, и выбросила нож в окно, на людей, клубящихся на остановке автобуса.
"Выходи за меня замуж, хулиганка!" - я нашёл в себе силы, стал твёрдым и гибким мужчиной взамен амёбы-туфельки.
Красавица в ответ обернула вокруг груди махровое полотенце (на нём вышит петушок-золотой гребешок), взвизгнула от свадебного счастья.
Извивалась белым телом, стонала в восторге, пыталась накинуть мне на шею шелковый галстук, кричала, что родит мне сына, и мы назовём его Брониславом.
Через три часа мы поженились на скорую руку, в мэрии столицы.
С тех пор я возмужал, просыпаюсь по ночам в слезах, стон замирает у меня на губам, а глаза наполняются неописуемым счастьем, потому что я решил - если отважился на свадьбу, то и к сфинксу пойду за золотом!
– Водитель взглянул в сапфировые глаза дона Гарсия!
– Скажите, культурист!
Я отгадаю три загадки сфинкса и получу его золото?
Я и Ядвига заржали, словно кошки над шоколадной мышкой.
Поздно, маэстро шофер!
Сфинкс и его сокровища - ТЮ-ТЮ! ТЮХ!
– Я отвечу на ваш рогатый вопрос, кабальеро!
– Барон Гарсия сверкнул шлифованным зерновым умом.
– Но сначала ответьте мне: толерантен ли чёрт?
– Виконт Аполлон задал самый крученый вопрос в своей жизни и откинулся на мягкие пружины сиденья.
Водитель и дон Болконский погрузились в реку времени и в глину долгих пустых мужских рассуждений.