Культурное наследие

Щагольчин Александр Михайлович

Спасибо Санек.

Леха улыбался, он был рад, что отец не приедет, его не выгонят, и пить он здесь больше не будет.

Если только с разрешения дяди Саши.

Больше он в колледже не пил, и не подвел своего защитника.

Хотя вместо занятий он продолжал, ходить слесарем, и домой привозил зачетку с хорошими оценками.

Дома считали, что он набрался ума, живя в одной комнате с каким-то дядей Сашей, который сам занимается, и помогает их сыну.

Как-то раз, приехав из дома, он говорил, что мама нарадоваться не может и очень хочет посмотреть на этого дядю Сашу, которого так сильно хвалит их сын, называя

то Саньком, то дядей Сашей.

На выходные все разъезжались домой. После выходных все возвращались в колледж тем же маршрутом, с тем же настроением, и с теми же рассуждениями.

Санек ехал на электричке, глядя на людей и рассуждая.

Вовка счастливый. Дома за два выходных он переделал работы столько, чтоб хватило на неделю женщинам обходиться без него.

Лариса перла как бульдозер, и доставалось всем виновным и не виновным.

Ирку привозил отец на машине. Она как всегда была не довольна, что-то ей мешало.

Наталка ехала по течению, все едут и ей надо ехать. Если бы все остановились, она тоже бы остановилась и нашла прекрасное в том, что все стоят. А сейчас она радовалась жизни потому, что все спешат, суетятся, толкаются, орут. Она тоже суетилась, толкалась, спешила и иногда на кого-то или просто ни на кого орала.

Галину привозил друг мужа, который почему-то очень долго ее вез.

Леха теперь ездил тоже на электричке.

Инна старалась ехать так, что бы кто ни будь из попутчиков, мужчин купил ей билет. Хоть это было и не дорого, но для нее все равно это были деньги.

Учеба опять продолжалась, продолжались вечеринки. Через окно угловой комнаты, студенты выходили ночью на улицу и возвращались в общагу. Те, кто за выпивкой, те возвращались быстро, а те, что на гульки, в любое время. Бывало такое, что стучались и в три утра и даже перед рассветом. Окно было над Вовкиной койкой, и он был за швейцара.

Вовка открывал окно, и через него забирались в комнату парни или девчата из разных групп. Если девчонки возвращались рано, то они задерживались в этой комнате. Эту комнату они считали нормальной. Здесь иногда можно было на халяву выпить, или принести с собой, парни тут же организовывали столик с закусью. Бывало такое, что одна из девушек задерживалась еще на часок в Вовкиных объятьях, после того как ее подруги уходили, и Леха выключал свет.

Это было нормально. Санек за это никогда не упрекал Вовку. За пьянку он ругал, а за это нет.

Он всегда повторял пословицу, которую ему часто говорила его мама. « Кто не был молод, тот не был глуп». Еще мама говорила:- Нагуляйся Сашок так, чтоб тебе от них тошнило, и тогда ты будешь хорошо жить с женой.

Как-то после занятий Галина одна сидела в комнате на кровати. Было еще светло. Девчонки ушли в другие комнаты, кто к подругам, кто к парням. Им не очень хотелось сидеть с этой красивой, гордой недотрогой.

Галина сидела на койке и читала книгу. Оторвавшись от книги, она задумалась. Она размышляла о жизни. Все получалось почему-то не так, как ей хотелось. Хороший муж, она всегда при деньгах. Все есть и дом и в доме, и машина хорошая, и любовник, от которого она без ума. Мысли кружили разные, как разобраться. Ей все завидуют в смысле материальном. А она иногда завидует тем, кто может вести себя свободно и развязно. Но она так не могла. Она была по- другому воспитана. Неужели, думала она, всем людям, чего-то не хватает. Неужели нет счастливых людей? Смотришь на нашу компанию, выпьют, веселятся, танцуют, орут. Неужели они счастливы? Тут один мужчина на стороне, которого она любит, и то самой от себя стыдно, а не дай Бог кто узнает. Другой раз, кажется, ушла бы от мужа, и жила бы с любимым человеком, но опять как. Это у них просто, скоро все друг с другом переспят и ни чего. Вовка счастлив, напьется хорошо, не напьется тоже хорошо. Сам к кому в постель залезет, хорошо, к нему в постель какая залезет, тоже хорошо. Лариса как расскажет, что у них дома в однокомнатной квартире она, муж, свекровь, сынишка. Ужас какой-то, а она счастлива. Она, сама признается, что с нормальным мужиком

не задумываясь, переспит, даже с незнакомым. Как так можно? Галина размышляла, жалея себя. Других она не жалела, что их жалеть у них все просто, хочу, буду, не хочу, не буду. А тут не хочу, потому, что нельзя. Но бывает, очень хочется того, чего нельзя. Она отгоняла эти мысли, но они опять лезли, не давая сосредоточиться на чем-то другом. У Наталки все просто, другим можно, и мне можно. Как она будет с мужем жить? Ирка вроде не гулящая, а тоже видать, не против. Муж у нее под каблуком. Сказала, будет борзеть, пенка под зад. А он ее видать любит и слушается безоговорочно. Про таких как Инка вообще разговора нет, если она свободно может чужую одежу надеть. Эту если на мое место, она от счастья на седьмом небе будет. Мужики у нас тоже какие-то не нормальные, один самец, другой размазня, третий и страшный и не рыба ни мясо, четвертый горлопан без мозгов. Сашку тоже не поймешь. То он вроде воспитанный, разговаривает хорошо, то чешет языком пошлость, то вообще говорит словами непонятными, как будто только из тюрьмы вышел. Хотя видно, что серьезный. Может он просто здесь ведет себя так, а дома у него земля, лошади, свиньи, на грузовике своем приезжал. В общем, компания собралась, что и посоветоваться не с кем. Она подумала. Да, нет, не посоветоваться, а просто поделиться, поплакаться. Дома все в себе держишь. Попробуй, кому сказать, сразу все село узнает. Здесь можно поделиться с любой девчонкой, так они же тебя на смех поднимут. Скажут:- Дура живет ни в чем не нуждается, любовника имеет и чем-то не довольна. С парнями вообще разговора нет, у них языки хуже, чем у баб. Да, они все действительно ненормальные. Правда Сашка вроде серьезный, не курит, пить бросил, говорят от того, что дети взрослеют, им все больше и больше надо. Старшая уже замужем, и тоже где-то, вроде в университете учится. Младшая еще в школе. Если бы не он, то этого Леху, не рыба не мясо, уже выгнали. А как хочется кому-то выплакаться, только так, чтоб никто не знал.

Галина гнала мысли, но они не отставали. Она начинала читать, но не читалось. Она опять вспоминала, как она проводила время с любимым. Это было в машине, по пути в колледж. Они сворачивали, уезжали в сторону, подъезжали к ставку, вокруг которого росли вербы, и наслаждались друг другом. Ей становилось стыдно от воспоминаний. Вспоминать было приятно и в то же время стыдно. Как будто она, что-то воровала, а кто-то видел, знал и молчал до поры, до времени. Ей казалось, что стоит что-то не так сделать, и этот кто-то разгласит всем и везде, какая она тварь.

В комнату постучали и, не дожидаясь ответа, вошел Вовка, за ним Санек. Вовка сказал.

– Привет

Как будто давно не виделись, прошел и сел на стул. Саша остался у дверей. Он посмотрел на Галину.

– У тебя, что-то случилось?

У Галины забилось сердце.

– Нет, с чего ты взял.

Она соврала, и немного покраснела, заметив, что Саша это заметил.

Вовка был выпивши.

– А девчонки куда ушли?

Галина хотела ответить, но Вовка уже задал другой вопрос.

– Скоро придут?

– Не знаю.

– Тогда пойдем и мы.

Вовка встал, прошел мимо стоящего у дверей Санька, открыл дверь, и вышел. Он был уверен, что Санек идет за ним, и зашагал по коридору искать комнату, где побольше компания.

Санек смотрел на Галину, он видел, что, что-то не в порядке.

Галина смотрела на выходящего Вовку, потом на собирающегося, выходить Сашу, но он, сделав уже шаг, остановился, и не совсем уверенно прикрыв дверь, задал тот же вопрос.

– Что-то случилось.

– Нет ни чего, и она опять покраснела.

Саша прошел по комнате, взял стул, и сел около Галининой койки, напротив нее.

– Рассказывай, что случилось?

Он сказал это, как-то просто, с каким-то пониманием и каким-то заранее сочувствием.