Кумихо Лисий отряд
Шрифт:
Она видела следы других лис! Невероятно.
Они были особенными — светло-серебряными, светло-золотыми, тончайшими и еле видными ниточками…Но, все равно, блестючими и очень яркими.
— Ты видишь их? — изумленно спросил Роуэн.
Марина нехотя кивнула. Не хотелось общаться с парнем, но то, что она увидела — поразило ее и выбило из колеи. А еще откуда-то из глубины души поднималась радость и била в гонг. Девушка, обалдело рассматривая чужие следы и знаки недавнего присутствия, чувствовала, как в глубине также растет уверенность в себе. Она смогла их увидеть.
— Золотой! — восхищенно прошептала она.
Роуэн ничего не сказал и пошел дальше. У дома они холодно попрощались и Марина поднялась к себе домой.
— Отчего же ты, дорогая, приехала раньше? — невозмутимая Клавдия Ивановна жарила блинчики и ничуть не увидивилась Марининому возвращению.
Девушка улыбнулась и кинулась на шею матери. Как же давно они не виделись! Кажется, будто это было в прошлой жизни!
А мать похудела. Стала выглядеть еще изможденней и Марина вспомнила про жемчужину. Вспомнила и тут же почувстововала укол совести: пока она занимается спасением других, пока мучается, разбираясь в своих чувствах и устройстве этого мира, ее мама все больше заболевает…
— Как ты себя чувствуешь? — тревожно спрашивает она.
Да, кажется, все стало еще хуже. Тень за спиной явно выросла и Клавдия Ивановна отнекивается, отшучивается. Предлагает открыть абрикосовое варенье и громко зовет папу. Не хочет оставаться с Мариной наедине и обсуждать грустные темы.
Они перекусили, слушая радио и переговариваясь ни о чем, и девушка украдкой наблюдала за родителями. Все таки они любят друг друга. Это же видно: то папа посмотрит на маму задумчиво и улыбнется, то Клавдия Ивановна подложит добавки и посетует, что папа не взял на работу фрукты. Они заботятся друг о друге, живут одной семьею и как будто одним воздухом — может быть это и есть любовь?
Остаток дня Марина валялась у себя в кровати и ничего не делала. Было так классно находиться дома, смотреть в этот потрескавшийся потолок, который ты знаешь до малейшего отколупившегося кусочка и не думать, не думать, совершенно ни о чем не думать!
Только чувство сытости, тепла и ласки от общения с родителями. Марина так уморилась, что и сама не заметила, как заснула. Всю ночь ей снились цветные, но очень туманные сны.
Утро принесло неприятный сюрприз. Марина как раз чистила зубы и рассматривала скептически свое изображение в зеркале — ей казалось, что рыжина от корней перешла на всю длину и теперь ее каштановые волосы выглядели словно перекрашенные, когда громкий стук в ванную отвлек ее.
Девушка спрятала мгновенно выбившийся от любопытства хвост и вышла в коридор.
Гость стоял на придверном коврике в черной кожаной куртке. Кепка в клеточку была в него в руке. А еще темная папка под мышкой и очень проницательный, почти что просвечивающий насквозь, взгляд.
— Добрый день, Марина, — Василий Петрович улыбался такой по-отечески доброй улыбкой, что девушка сразу заподозрила неладное.
Резко обернулась
— Зачем вы пришли? Совсем страх потеряли?
— Мариночка, — пожурила ее ласково мама, — Ты, наверное, обозналась. Этот человек — из правоохранительных органов, он расследует нападение на твоего…
— Насколько я знаю, дело закрыли, — прервала ее дочь и жестко посмотрела в глаза следователю: — И нет необходимости ворошить прошлое.
— Александр не думает, что целью был он, — Василий Петрович уже не улыбался, — И мы собираем дополнительные сведения, чтобы сопоставить все имеющиеся факты и найти…
— Тогда пройдемте в мою комнату, — снова перебила Марина и криво усмехнулась, — Нет смысла говорить о таком в коридоре.
Пока мама ставила чайник и варила гостю кофе, они заперлись в Марининой комнате.
— Что вам нужно? Вы снова хотите убить меня? А стыдно не будет? Моя жизнь только началась…
Она была готова к нападению и даже не дала ему стул сесть. Следователь усмехнулся и положил кепку на стол. Огляделся.
— Странно. У тебя совсем не пахнет лисами…
— Давайте не будем пугать маму. Еще вызовет вам психушку…
Может быть из-за родных стен и того, что все разворачивается в ее доме, но девушка не чувствовала стесненности. Наоборот, ее очень злило, что вся эта история с лисами насильно ворвалась в ее семью и может как-то побеспокоить ее. Не стоит расстраивать или пугать Клавдию Ивановну, и уж она, Марина надеется, что этому жестокому типу с холодными серыми глазами не придет в голову убивать ее на глазах у родителей? Это было бы чрез чур даже для мира лис…
— Не беспокойся, я не причиню тебе зла, — Василий Петрович положил перед собой папочку и раскрыл ее.
Множество бумаг, отксеринных фото и сделанных от руки записей. Все это ворохом упало на стол и мужчина задумчиво перебрал бумажки. Потом, наконец, вытащил одну и спросил:
— Значит, ты учишься вместе с Валерой Федоскиным в одной группе?
Марина гулко сглотнула. Мысли роем взметнулись и всполошились. Сердце предательски заколотилось в страхе за чужую жизнь. Значит, он не намерен убивать ее, а хочет выйти…на Роуэна?
— Да, зачем отрицать, раз вы все знаете?
— И с его братом Романом ты дружишь?
— Ага, значит в человеческом миру у него другое имя, — подумала Марина, и приказала себе не краснеть.
То, что было вчера — еще не повод вести себя, как тургеневская барышня. Она — оборотень, дитя двадцать первого века, студентка факультета управления, неужели она не сможет взять себя в руки и не использовать ситуацию в свою пользу?!
— Он вам нужен? — она постаралась сделать как можно наивнее лицо и надула губки, — Мы вчера поругались, и он сказал, что не хочет видеть меня…
Как же просто теперь стало лгать! Раньше Марине это давалось с трудом, а теперь девушка даже не почувствовала укола совести. Удивительно. Лисьи гены укрепились, не иначе.