Купись на мою ложь
Шрифт:
«Чёртов спор! Чёртова Делайла! Чёртова Зои!»
Мужчина тяжело выдыхает, опираясь тазом на рабочий стол, остро осознавая, что «чёртов» тут только он.
– И что прикажете делать, мистер Вуд? – иронично усмехается он, поправляя жилетку под пиджаком.
Даже в самых радужных раскладах его головы – Зои не соглашалась на затеянную игру. Шантажировать её он не имел права, просить – тоже. Что даст ей эта игра? Ничего. По крайней мере, она не выглядит
Влюблять её в себя Йентани не собирался. Жертвовать чужим сердцем и чувствами в своих целях для него было низко и подло. Найти кого-то и выдать этого человека за Зои – тоже провальная идея, из которой вытекало столько подводных камней, что и распыляться не стоило.
Вот если бы у идеальной Зои Лойс Тёрнер нашлась какая-нибудь брешь, позволившая ею манипулировать. Если бы ей нужно было то, что в силах исполнить только такому, как Йен. Тогда бы это в миллиарды раз облегчило задачу, и двоих незнакомых людей связал бы один общий секрет, изменивший жизни обоих в лучшую сторону. Оба остались бы в выигрыше и разошлись в счастливые жизни, как в море корабли. Но бреши не было. А идеальный план разрушался, так и не воплотившись в реальность.
Йен проводит ладонью по лицу, снимая напыление задумчивости. Нью-Йорк постепенно накрывала тьма, зажигались первые фонари, а свет в офисных зданиях выкручивался на полную мощность.
Сегодня должна была быть вторая рабочая ночь в баре. Ноа говорил, что к такому графику легко привыкнуть. Двое суток в баре – двое отдыхаешь. Танцовщицы работали не сменяясь, а график Зои и без того образовывал схему шесть рабочих дней – один выходной. И Йен хотел было удивиться, когда слушал это от «коллеги», но Филлипс уверял, что Зои так удобно работать.
Все мысли снова сводились к улыбчивой Зои. И почему она всегда так добра? Почему, работая в гнилом месте, её душа не пропитана трупными разлагающимися ядами? Как вышло так, что семя столь нежного цветка занесли в кладбищенскую почву?
– Можно? – Острый, как лезвие дамасской стали, голос Делайлы кромсает в пух и прах все мысли о танцовщице из «Эдема».
– Проходи. – Йен едва дёргает бровью, поворачиваясь лицом к Элле.
Она была как всегда прекрасна. Идеальные блондинистые локоны источали дурманящий аромат, который незамедлительно подрывал альвеолы.
– Документы на подпись. Проект Куртца мы сдали. Теперь «Дисней» может гордиться своей рекламой. – Каждое слово чётко, звонко наполняет просторный кабинет.
А Йен лишь кивает головой, внимательно вглядываясь в некогда любимые черты лица, вспоминая те моменты, когда мог прикоснуться к ней, провести пальцами по острым скулам, оставить трепетный поцелуй на шее.
– Ты даже ничего не скажешь? – Изящные бровки ползут друг к другу, а на губах появляется растерянная натянутая улыбка.
Йен покачивает головой, смахивая невольный образ улыбающейся занозы Зои рядом с идеальной Делайлой.
– С тобой всё хорошо? – Элла делает шаг к Йену. – Йен? – Рука заботливо укладывается на мужественное плечо.
«Ну
– Да, всё хорошо, – отмахивается мужчина, чувствуя контуры её пальцев на своём предплечье. – Вы молодцы, Элла. Ты молодец.
Девушка улыбается, убирая руку и делая разочарованный шаг назад.
– Подпись, Йен. – В ожидании она складывает руки на груди.
Мужчина быстро ставит размашистую подпись с росчерком, возвращая документ девушке.
– Йен… Это… правда? – Вопрос слетает с губ сам собой, настолько неожиданно, что Элла дёргается.
«Глупая, глупая идиотка! Хотела проверить его? Умница! Проверила так, что выходишь замуж за другого!»
– Ну, да. Скоро состоится огромный тендер с Германией, надо быть всем готовыми. Я не шучу с такими вещами, – хмыкает Йен, укладывая телефон во внутренний карман пиджака, попутно беря в руки ключи от мотоцикла.
– Это правда здорово! – Лицо Делайлы в миг искажается, пока глаза метают молнии в бывшего парня.
«Чёртова бесчувственная деревяшка! Знает же, о чём именно я хотела спросить!»
– Если это всё, то мне нужно ехать, Делайла. Приятного вечера с будущим мужем, – холодно бросает Вуд, оставляя девушку один на один с его парфюмом.
– Я устрою тебе сладкую жизнь, козёл, – хмыкает Пирс, смотря ему в след. – И твоей новой пассии.
***
Яркий смех Патрисии доставлял Зои самое настоящее эстетическое удовольствие, даже несмотря на то, что девушка шлёпала за подругой по торговым центрам уже четвёртый час на высокой шпильке.
– Ты можешь хоть иногда ходить медленнее? – Шоколадные волосы Зои, которые она так упрямо выпрямляла днём, превратились в огромное вьющееся облако.
– Ты можешь хоть иногда носить кроссовки? – на автомате хмыкает Патрисия. – И потом, если мы сейчас не поторопимся, то точно опоздаем в «Эдем».
– А, то есть, это мне что ли укор? Это же ты таскаешь меня за собой по магазинам! – возмущённо сдувает прядь со лба Зои.
– А кто ещё это будет делать, если не я, а? Каталина, которая живёт в компьютере? – с притворным возмущением вторит Пати, на что Зои лишь закатывает глаза.
На самом деле Тёрнер была безумно благодарна подруге за вылазку в «большой мир». За последний год она уже и забыла, что такое обычный поход по магазинам. Правда, если раньше это были бутики от именитых брендов, то сейчас – самый обычный массмаркет. Но Зои не жаловалась, ведь что тогда, что сейчас – пиджак для неё был всего лишь вещью, а какая на нём пришита бирка её совсем не волновало.
– Если хочешь, то мы можем посидеть в кафешке, – сдаётся Патрисия. – Скажу Лютеру, что это я тебя задержала.