Курьер. Дилогия
Шрифт:
– - Ну что ж, пожалуй, это всё, - неспешно и задумчиво произнёс Капитошкин, разминая пальцы и массируя ладони.
– Мы ведь всё обсудили вроде бы... Альберт Станиславович?
– - По-моему, да, -- кивнул Директор и обвёл взглядом всех нас.
– Я буду надеяться на вашу исполнительность и ответственность, господа, постарайтесь не подвести меня. Зизольдий, я жду твоего доклада ровно через неделю. Меня интересует, как пойдут дела, какие произойдут происшествия и как всё будет обстоять с...
– Директор кивнул в мою сторону, и Капитошкин понимающе качнул головой.
– Связь как обычно по гала-каналу.
– Будет сделано, Альберт Станиславович, - отчеканил Старик.
– Добро, - вздохнул Директор и как-то
– А теперь, господа, я вынужден с вами со всеми проститься - дела ждут. Мне было очень приятно видеть вас всех здесь сегодня, наши разговоры, несмотря на официальный вид и деловую направленность, доставили мне истинное удовольствие.
– Нам всем тоже было очень приятно оказаться у вас в гостях, Альберт Станиславович, - едва не в пояс поклонился ему Капитошкин.
– Вы уж простите, что мы доставили вам некоторый дискомфорт, - Старик свирепо посмотрел на Грэя и зло засопел, взглядом показывая ему на сломанное кресло.
– Ничего-ничего, - замахал руками Директор, - признаться честно, без определённого дискомфорта жизнь давно стала бы серой и тусклой.
– Мистер Аластор, - спросил вдруг он, увидев, что сжимает в руке листок с прогнозируемыми заказами, - я надеюсь, что у вас имеется копия этого документа?
– Конечно, Альберт Станиславович, - бодро кивнул Грэй, и Капитошкин как-то непонятно посмотрел на него.
– В таком случае я оставляю её себе, проанализирую ещё раз на досуге, - решил Директор, убирая бумагу за пазуху.
– Всего вам доброго, господа. Мне был очень приятен ваш визит. Вы уж простите: не провожаю - дела срочные ждут.
– Не теряйте времени на нас, Альберт Станиславович, - успокаивающе поднял руку Капитошкин.
– Мне с Андреем и Аластором как раз поговорить нужно было с глазу на глаз.
– В таком случае прощайте, господа, - Директор подождал, пока мы выйдем в коридор, обуемся - Капитошкин успел даже выкрасть пару сигар из личных запасов своего непосредственного начальника - после чего собственноручно проводил нас к выходу в сад и, притворив за нами дверь, растворился в глубине дома.
По саду мы шли, молча, вдыхая ароматы девственной флоры, обитающей в нём, нашедшей здесь свой приют, обжившейся и привыкшей. В голове у меня от увиденного и услышанного мельтешила целая куча вопросов, задавать которые я то ли стеснялся, то ли подсознательно не хотел; мне, например, казались ахинеей многие оговоренные сегодня во время визита к Директору вещи и события, однако Грэй - я видел по его довольной роже - и Капитошкин - я просто знал его характер и примерные стремления - в них почему-то поверили; кто-то понятно почему, потому что это его устраивало, а вот ещё кое-кто по причинам, мне лично насквозь непонятным. В голове как будто рой шмелей дискотеку устроил или на брачные пляски собрался - мыслей разных и разнообразных было столько, что я даже не знал, с какой следует начать и какой закончить последующий вдумчивый допрос либо Грэя у него в кабинете, либо Старика. Впрочем, почему обязательно последующий? Можно ведь и прямо сейчас...
– Зизольдий Гурабанович?
– позвал я его тихо, когда мы уже подходили к садовой калитке и по одному выходили на "нейтральную" территорию.
– Чего тебе ещё?
– буркнул он недовольно, закрывая за нами калитку и направляясь к автоматическим воротам, которые выводили непосредственно на дорогу.
– Скажите, - пропыхтел я, приноравливаясь к размашистым шагам своих спутников, - неужели Альберт Станиславович прав, и все случаи гибели курьеров происходят по вине Центра?
– Преображенский, тебе жить надоело?
– сердито фыркнул он.
– Ты думай, прежде чем такие идиотские вопросы задавать! Нашёл место - здесь камер наблюдения побольше, чем во всех магазинах Айзиса вместе взятых. Поговорим в машине.
– Простите, - вякнул я слабо, чувствуя, что
Через десять минут мы уже сидели в машине, я как и по дороге сюда бок о бок с Грэем, Капитошкин на переднем сиденье, судя по его ожесточённой мимике и жестам, он что-то горячо втолковывал Вите, который лишь кивал в ответ и озабоченно хмурился. Наконец, машина мягко тронулась, нас с Грэем несильно качнуло, чуть втопило в сиденья, и мы покатили вперёд, осторожно объезжая придорожные клумбы и горшки с цветами. Я посмотрел на Грэя, его лицо было спокойным, ни грамма не осталось от утренней хмурости и плохого настроения - интересно, с чего бы?
– он скучающе наблюдал за меняющимся за окнами пейзажем и любовался, судя по всему, природой. Я вздохнул незаметно: ни поболтать, ни посплетничать - неужто так и будем до самой фирмы трястись, ни слова не говоря друг другу? Я надулся и засопел, недовольно уставившись в окно, - мне было скучно...
– Преображенский!
– рыкнул Капитошкин, вместе с сиденьем разворачиваясь к нам, за его спиной с тихим шипеньем выдвинулась звуконепроницаемая перегородка, надёжно отгородившая нашу часть салона от водительской.
– Скажи мне на милость, подчиняясь каким таким правилам игры, ты умудряешься задавать всё время ненужные вопросы, да ещё и не в лучшее для этого время?
– Откуда я знал, что у него везде камеры понаставлены?
– пожал я плечами.
– Это загородный дом одного из крупнейших предпринимателей на всём Марсе, который финансирует, вдобавок, некоторые правительственные и прочие акции, - заявил Старик, сидя - хвала Триединому!
– на достаточном расстоянии, чтобы не заплевать меня в столь возбуждённом состоянии.
– Естественно, он охраняется как сама Белая Башня! Или ты и этого не знал?!
– Не довелось как-то, - в очередной раз пожал я плечами - полезная физическая процедура, между прочим, стимулирует кровообращение, разминает мышцы, снимает нагрузку с позвоночника и укрепляет поясницу.
– Вы поглядите на него, - всплеснул руками Капитошкин.
– Андрей, тебя хоть что-то в этой жизни интересует?
– Да, - твёрдо ответил я, глядя ему прямо в глаза.
– Мне очень интересно, как в гибели курьеров может быть замешан Центр?
– Очень просто, - взглянул на меня Грэй, отвернувшись от заоконного пейзажа, который всё это время созерцал.
– Центр обучает курьеров, готовит их... Разве ты забыл?
– Нет, не забыл, - фыркнул я, вспоминая те кошмарные денёчки, которые я впоследствии занёс себе в память в папку "Не влезать - убьёт!", в которой хранились и воспоминания о той кошмарной Великой Зиме и о тех деньках, что наступили после неё, и ещё какие-то моменты жизни.
– Раз Центр готовит курьеров, то у него возникает предложение, точнее его переизбыток. Образно говоря, товар залёживается на складах, - совсем просто пояснил Грэй.
– А как быть, когда спрос неизменно низкий и нет тенденций к его повышению? Создать искусственно условия, которые привели бы к его увеличению, если нет возможности переориентировать или дифференцировать производство...
– Так мы же нанимаем людей на работу!
– не угомонился я - слова Грэя сильно меня зацепили - я и сам не во все моменты жизни пылко люблю человечество, но чтобы так прямо высказаться о цене человеческой жизни... Пусть она стоит сейчас совсем недорого, но... должны же быть какие-то моральные принципы! Или это просто я такой устаревший?
– Мы не нанимаем людей на работу, - покачал головой Старик и поудобнее устроился на сиденье.
– Мы лишь размещаем кандидатуры, которые выдвигает Центр и которые впоследствии проходят тщательную подготовку. Понимаешь?