Курица в полете
Шрифт:
— Еще не знаю, я вымоталась за последние дни.
— Мне Люба сказала, что у тебя в перспективе карьера на телевидении.
— Да какая там карьера! Боюсь сглазить.
— У меня не черный глаз. А хочешь, я подарю тебе амулет, настоящий, африканский, из черного дерева?
— Благодарю, не стоит. А вот мы и приехали!
Спасибо, что довезли.
Он вышел, подал ей руку и на мгновение прижал к себе, у нее все внутри задрожало. Но она тут же справилась с собой:
— До свидания, Митя!
— До свидания? Это обнадеживает,
«Моя хорошая»! Никто никогда ее так не называл, ей почему-то это безумно понравилось, просто маслом по сердцу! Странные вещи иной раз производят на нас впечатление. Ей в этих простых словах послышалось что-то неформальное, искреннее, что-то предназначенное только ей одной! Она была уверена, что ни балерине, ни драчунье, ни тем более этой щебечущей мартышке он не говорил «моя хорошая».
— Элла! — встретила ее Леля. — Что за шикарный кавалер тебя привез? Где таких берут?
— Секрет фирмы! — улыбнулась Элла.
— Ты в последнее время меня удивляешь!
— Погоди, я еще не так тебя удивлю!
— Выйдешь замуж за этого джипника?
— Это не так интересно, замуж выходят сплошь и рядом!
— А что еще?
— Пока не скажу! Ну, где клиент?
— Будет Через пять минут. Слушай, Элла, а что это у тебя такой утомленный вид? Кавалер утомил?
— А хоть бы и так!
— Понятно, ты его накормила небось своими чудесами, вот он и вдохновился.
— Ты не поверишь, но я его ничем не кормила, кроме фиников!
Леля посмотрела на нее с абсолютным недоверием. Чтобы такой шикарный с виду мужик клюнул на эту корову? Невероятно! Да еще без классной кормежки? Ерунда! Хотя он так нежно высадил ее из машины…
— Эл, он иностранец!
— Да почему? Самый что ни на есть наш. А, понимаю, ты не в состоянии понять, что такой мужик может на меня клюнуть?
— Это за пределами здравого смысла!
— Леля, ты идиотка, — вмешался в разговор Тимур Измаилович, компьютерщик, чинивший принтер. — И хамка к тому же! Не понимаю, как тебя тут держат.
— Ха! — сказала Элла, давая понять наглячке, что уж ей-то известно, почему Лелю тут держат.
А поскольку Валерий Яковлевич был давно и прочно женат, к тому же побаивался своей супруги, информация о связи с секретаршей была строго секретной. И Леля сама эту секретность оберегала.
Она покраснела от злости. Но прикусила язык. Надо же, эта корова что-то здорово осмелела, — видно, и вправду закрутила с шикарным мужиком.
В конце концов, встречаются среди них и извращенцы!
Элла подумала: завтра обещают похолодание, надо будет надеть норковую шубу, Лелька решит, что это и есть тот сюрприз, который я ей посулила. Но что с ней будет, когда увидит меня по телевизору… Почему-то мысль об этом очень ее позабавила. Ей даже немного жалко стало глупую девчонку, но, с другой стороны, она и вправду дура и хамка. И нередко обижала Эллу. Та не была злопамятна, но…
Вечером, когда
— Эл, а кавалер-то уже тут как тут, дожидается!
— Какой кавалер? — рассеянно осведомилась Элла.
— А у тебя их что, много?
— Да есть вообще-то…
— Ну тот, джипник!
— Фу, какое мерзкое слово! — вспыхнула Элла.
Он приехал за ней!
— Привет!
— Привет! Вы меня ждете? — не придумала она ничего умнее.
— Да, мы сейчас поедем ко мне — и я покажу тебе свой новый фильм о коалах. И угощу ужином, который сам приготовлю. А потом, если будешь настаивать, отвезу домой. Возражения не принимаются.
Он повезет ее к себе, накормит ужином… Это как-то легко увязывалось со словами «моя хорошая». Он хочет показать мне свой фильм, хочет накормить меня, хочет что-то для меня сделать, а ведь ему куда проще было бы пригласить меня в ресторан… Интересно, как он живет? Но неужели он действительно что-то ко мне испытывает кроме желания трахнуть? Он же сказал, если я буду настаивать, он отвезет меня домой… Наверное, лучше и в самом деле уехать. Я не чувствую себя сегодня готовой… Я слишком устала за эти дни. А впрочем, там будет видно.
Он жил в новом доме, в огромной, но однокомнатной квартире, больше напоминавшей ателье художника. Везде было очень чисто и аккуратно.
На стенах висели картины и фотографии, но не людей, а животных, и навстречу им вышел невероятной красоты рыжий кот.
— Познакомься, Элла, это мой лучший друг Фантик.
— Какой красавец, можно: его погладить? — И, не дожидаясь ответа, она погладила кота и почесала под подбородком. Он громко замурлыкал.
— Смотри-ка, признал тебя! Он вообще-то весьма разборчивый господин. Ты любишь кошек?
— Очень! В Останкине в зимнем саду живет очень похожий… А с кем вы его оставляете?
— Его берет мама. Она тоже в нем души не чает.
Ну давай пальто и проходи! Обувь можешь не снимать, а впрочем, как угодно.
Она все-таки сняла сапожки и влезла в большие тапки, расшитые причудливым узором.
— Это из Чада, — объяснил он. — Знаешь, что было на озере Чад?
— Ну, кроме того, что там бродил изысканный жираф, пожалуй, ничего. А что?
Он посмотрел на нее с восхищением:
— Любишь стихи?
— В общем да.
— Садись, устраивайся поудобнее, хочешь, залезай на диван с ногами, и будем смотреть кино. Я только на минутку пойду на кухню…
— Помощь не требуется?
— Нет-нет, я уже все подготовил, осталось поставить в духовку.
Он ушел, слышно было, что он чем-то гремит на кухне. Ей было здесь хорошо и уютно, к тому же Фантик тоже запрыгнул на диван и улегся рядом, свернувшись в клубок.
— Ах ты мой милый, славный котяра, — приговаривала она, почесывая его за ухом.