Курортный роман

Герцик Татьяна Ивановна

– Я и без консультации психолога понимаю, что со мной. Очень полезное заболевание. Называется «осколок зеркала Снежной Королевы». Оно очень полезно, и ни к каким врачам я не пойду. Пройдет время, и он растает сам собой. А может, и нет. Я не против.

Он удрученно молчал, терзаемый острым чувством вины. В памяти снова возникли глаза Даши, из которых уходила жизнь. Пустые озера, покрытые корочкой льда. Он снова вздохнул, не понимая, что можно предпринять. Не тащить же ее к врачу силой?

Остановил машину перед

её домом. Даша нажала на ручку двери, чтобы выйти из салона, но он остановил, положив руку ей на колено.

– Подожди, милая! Знаю, что говорю преждевременно, что ты еще не готова к этому, но не могу больше ждать. Сегодняшнее объявление тебя своей невестой было спонтанным, но от этого не менее правильным и желанным. – Он сильнее сжал её колено. Ей показалось, что рука у него подрагивает. – Даша, я прошу тебя выйти за меня замуж! Пусть не сейчас, а когда почувствуешь, что готова мне ответить. Я буду ждать столько, сколько будет нужно.

Она поморщилась. Ну, к чему все это? Его чувство обволакивало её жаркой волной, но до сердца не доходило. Вспомнила слова Любаши о зверской обработке и вопросительно посмотрела на него.

– Это из-за того, что мы когда-то переспали? Тебе так понравилось, что ты готов расстаться со своей свободой, лишь бы повторить?

Он вздрогнул и закричал от негодования:

– Мы не переспали! Это был не заурядный секс! – Схватил её за плечи и сильно встряхнул. – Мы любили друг друга! У меня ничего не было в жизни лучше, и я уверен, у тебя тоже! Ты помнишь, как я тебя ласкал, что говорил?

Она озадаченно посмотрела в его горящее лицо.

– Нет, не помню. Помню, как пришла, и то смутно. А дальше пустота. Нет, деньги я тоже помню… Это забыть невозможно… А вот все другое…

Он обречено застонал.

– Да, ты была в шоке. А я не понял и воспользовался твоим состоянием. Но, если честно, даже если бы и понял, вряд ли бы смог остановиться. Прости меня!

Обхватил обеими руками её лицо и прижался ко лбу, обвевая горячим дыханием.

Она оттолкнула его, холодно произнеся:

– Мы с тобой сегодня достаточно уже ублажали публику поцелуями! Хватит! Мне это совсем не нравится!

Он печально посмотрел на её негодующее лицо, снова вздохнул и покорно отпустил. Открыл дверцу, помог выйти. Посмотрел на часы – три часа ночи.

Они бесшумно поднялись по лестнице на пятый этаж, тихо отворили дверь – и услышали веселый смех Инны Федоровны.

Родители, услыхав шум открывающейся двери, вышли в коридор и бодро отчитались.

– Все в порядке! Малышка спит, а мы играем в карты. Счет 12:56 в мою пользу! – Инна Федоровна снова по-детски захихикала, бросая насмешливые взгляды на насупившегося мужа.

Он попытался неловко оправдаться:

– Просто я тебе поддавался!

Мать отмахнула эти глупости:

– Да ты мне никогда в жизни не поддавался! Всегда старался во всем обойти!

Несмотря на то, что я слабая женщина! – Геннадий Иванович скептически посмотрел на слабую женщину и хотел выразить горячий протест, но Инна Федоровна не позволила себя перебить. – Играли мы честно! Но ты не журись! Не везет в карты, повезет в любви!

И она игриво подмигнула мужу. Он невольно хихикнул, но, вспомнив, что за ними наблюдает младшее поколение, принял постно-благостный вид. Мать продолжила доклад, обращаясь к сыну:

– В общем, дежурство сдали, готовы к следующим подвигам! – И откровенно добавила, выдавая тайную надежду: – Честно говоря, мы вас до утра не ждали.

Чтобы мать не сказала еще какую-нибудь неловкость, Юрий быстро скомандовал:

– Ну, собирайтесь скорее, а то я машину на сигнализацию не поставил!

Ворча на его неосмотрительность, родители в скоростном темпе оделись и выскочили за дверь. Юрий чмокнул Дашу в щечку, как престарелую родственницу, чем несколько её удивил, и вышел.

Она недоуменно пожала плечами, широко зевнула, потянулась до хруста в суставах и отправилась спать.

Родители, доставленные домой в целости и сохранности, тоже легли спать, но Инна Федоровна все никак не могла успокоиться и продолжала сонным голосом обмениваться наблюдениями:

– Юрий точно влюблен по уши, а вот она, похоже, нет.

Николай Геннадьевич устало сказал:

– Давай лучше спи. Сил больше нет. – Помолчав, внезапно добавил: – А что касается Юрия, то, похоже, плохи его дела. На данный момент, во всяком случае. Пока он ей на дух не нужен.

Мать опечалилась, но будучи оптимисткой по натуре, решила, что еще не все потеряно, и, возможно, все еще кончится очень хорошо.

Майским вечером Юрий, прилетев из очередной командировки, несмотря на усталость, без предупреждения нагрянул к Даше. На его звонок дверь открыла высоченная особа с ярко выраженным озорным блеском в глазах. Она явно была ему знакома. Высокий рост, царственную осанку, крупные правильные черты лица, тонкий нос с горбинкой забыть трудно, но, как зовут девушку, Юрий вспомнить не мог. Хотя прекрасно знал, что много раз видел её в санатории, и даже не раз с ней говорил. Помнил прозвище – тетя-лошадь, но не будешь же так обращаться к девушке?

Она с небрежным любопытством следила за его мучениями. Поняв, что он так и не вспомнит, если она не подскажет, протянула крепкую ладонь и нараспев подсказала:

– Я – Вера. А вы – Юрий Петров. Я помню всех наших незаурядных пациентов.

Он не понял, комплимент ему сделали, или, наоборот, обругали. Из комнаты вышла Даша и помахала рукой, как будто он стоял у трапа уходящего теплохода.

– Привет! Заходи, коли пришел! Не очень-то обращай внимание на болтовню моей маленькой хрупкой подружки – у неё порой случаются приступы недержания речи.