Кустосы. Предназначение
Шрифт:
– Всё, – ответила я тихо, но, заметив скептические взгляды, поправилась, – Довольно много, насколько я могу оценить.
– Попробуем по-другому, – мягко улыбнулась мне «герцогиня». – Какое твоё первое воспоминание? Подумай хорошо, не торопись.
Я честно задумалась и принялась ворошить хранилище своей памяти, тщательно отыскивая что-то первое, то, что было там изначально, возможно, даже до циклов.
– Вода. Я помню воду. Такая сырость кругом, – и тут я вдруг будто открыла книгу и начала читать. – Эта вода несла с собой смерть и начало
Я запнулась. Из непонятного транса меня выдернули испуганные глаза, устремившихся ко мне стражей. Они все стояли передо мной на коленях, на лицах читались смесь ужаса, горя и благоговения. Очень странная мешанина из противоречивых чувств. На глазах самого старшего поколения навернулись слёзы. Иветта прикрывала дрожащие губы ладонью.
– Что вы делаете? – испуганно выдохнула я.
– Мы рады видеть тебя среди нас, прародительница, – тихо отозвался Юст, стоявший ближе всех.
– Что это значит? – нахмурилась я.
Иветта медленно поднялась и подошла ко мне, мягко коснулась плеча. Она быстрее остальных смогла взять себя в руки, и на её лице вновь воцарилась маска спокойствия, хоть в глазах всё ещё поблёскивали слёзы.
– Ты – древняя душа, самая первая из нас. Ты положила нам начало и дала нам силу, сотую часть твоей силы. Мы все – твои потомки и последователи, Сальвия. Прости нас за такое непочтение, выказанное по прибытию.
– Прекратите, – прохрипела я. – Встаньте немедленно!
Все испуганно вскинули на меня тревожные взгляды и медленно поднялись, держась от меня как можно дальше.
– Но Сальвия, – подал голос Ларг. – Есть определенный ритуал для прибытия Древней души. Мы не можем…
– Я не желаю ничего слышать об этом и не хочу никакого особого отношения. Забудьте о моих словах, – громко и чётко, чтобы все слышали, произнесла я. Мои глаза лихорадочно метались от одного кустоса к другому, ища понимания, одобрения и мягкой заботы, ещё минуту назад плескавшихся в них. Но теперь там были лишь страх, растерянность и покорность. Они не были рады появлению среди них такой как я, и это было плохим знаком.
– Но ты велика…
– Я просто хотела быть человеком, – тихо отозвалась и упала в кресло. – Я никогда не хотела хранить этот мир. Мне лишь хотелось быть его частью, малым звеном. Разве это невозможно?
– К сожалению, это так, – ответил мне Ларг, смотря в пол.
– Почему этот мир так жесток ко мне? – прошептала я, чувствуя, как горячие слёзы катятся по щекам, а остатки сил стремительно покидают
Иветта потянула меня назад на кресло робко и немного боязливо. Непонятно, как эта робость сочлась в ней с всё ещё величественной осанкой.
– Это злая шутка бытия, – улыбнулась она грустно и коснулась моего колена, присаживаясь рядом. – Никто в этом странном мире не рождается тем, кем хочет. Мы мечтаем быть людьми, а люди мечтают быть нами. Так заведено испокон веков, ты сама это знаешь. У вселенной странное чувство юмора. Наша же задача – достойно пронести свою ношу и не падать духом. Кода-то ты была для нас примером и опорой, ориентиром в царстве хаоса. Мы не станем давить на тебя, Сальвия, но никто ничего изменить уже не может.
Я вдруг ощутила такую боль и тоску, что на глаза невольно навернулись слёзы. Снова. Мне вдруг стало так одиноко и пусто внутри своего бытия, что снова захотелось исчезнуть. Мне захотелось уйти навсегда. Я древняя? Могущественная? Прародительница? Чушь собачья! Мне захотелось стать эгоистичной и капризной, захотелось топнуть ножкой и потребовать свой кусок человеческого счастья, которым меня почему-то обделили, взвалив вместо этого на меня непосильную ношу. Я не то что не могла быть человеком, я даже среди кустосов оказалась белой вороной.
– Судя по твоей истории, ты действительно прожила много тяжелых и сложных судеб, – отозвалась Вереника, стоявшая от меня дальше всех и державшая под руку не представленного мне ещё Гилара. – Но Сальвия, сила не родится в слабой душе. Сталь ведь тоже необходимо закалять, а керамику обжигать.
– Но если пережечь, можно всё разрушить… Я не помню, что было со мной раньше, но я чувствую, что клялась забыть об этом мире и всех, кто его населяет. Я обещала себе, что не стану более хранителем равновесия, что не стану снова кустосом… Я не хотела этого больше никогда.
– Потому тебя так долго не было, – сказала Хариса, присаживаясь в кресло напротив. На подлокотник опустился Ларг, задумчиво запустив пятерню в свою роскошную гриву. – Признаться, все были уверены, что ты уже не вернёшься.
Все потихоньку начали занимать более комфортные положения и рассредоточились по диванам и креслам.
– И я не должна была появиться вновь. Я ушла. Я больше не хочу всех этих древних игр и бесконечных испытаний. Всё должно было закончиться в мой прошлый приход.
Я говорила наобум, ничего не зная наверняка. Только чувствовала где-то в глубине сознания, в самом тёмном его углу, как просыпается что-то холодное и равнодушное, очень жестокое и израненное. Оно зашевелилось где-то внутри и затихло на время. По спине пробежал холодок, пронося вдоль позвоночника плохое предчувствие.
Юст тихо опустился рядом со мной по другую руку и невесело улыбнулся:
– От своей сути не уйти, как бы ни хотелось. Как бы быстро ты ни бежала, она будет ждать тебя у финиша. Даже ты не в состоянии изменить свою сущность, просто прими её и пройди этот путь достойно настолько, насколько сможешь.