Кувыр-коллегия
Шрифт:
Императрица между тем со свитой отбыла в свой дворец. Для переодевания к свадебному пиру.
А жених да невеста в клетке поехали в Манеж к герцогу Бирону, где столы были с яствами разыми приготовлены. Слон шел по снегу и его эскадрон конной гвардии сопровождал. Толпы народу явились на то зрелище посмотреть.
Слон прошел мимо дворца императрицы, и затем началось знаменитое шествие народов. Государыня за тем с балкона своего дворца наблюдала. Разные народы в праздничных и ярких костюмах ехали мимо. Это были и казаки украинские да казачки в
Волынский за порядком шествия народов велел Василию Никитичу Татищеву наблюдать, а сам на балкон к императрице поднялся, дабы комментарии к сему действу давать.
— Сие, матушка, подданные твои коие на таких вот уродинах, именуемых верблюды, путешествуют.
— Дивные создания, — произнесла императрица.
— Они, матушка, большую жару переносить способны и долгое время без воды обходиться могут.
— А сие кто такие, Петрович? Снова на собаках едут.
— Сие матушка странный народ, что названием имеет такое "народ шитых рож"* (*так тогда именовали тунгусов).
— Отчего же название столь странное у них, Петрович? — спросила императрица. — И что за рожи у тех людей?
— У них есть способ престаринный красоту наводить, матушка. В детском возрасте они красят щеки свои черной краской а затем вышивают на них узоры нитками цветными. И от того остаются на лицах их серные точки и следы вышитых на щеках фигур.
— И сие народец сей перед мной?
— Да, матушка, но отсель рож их не видно. Затем, ежели желательно, ты сможешь ближе их рассмотреть. Они в костюмах своих с медными бляхами что нашиты на одежду. На шапках их кольца медные да перья.
— Забавно сие, Петрович. Далее говори. Кто за "шитыми рожами" едет?
— Сие матушка народец презабавный. Их "ныряльщиками" именуют, ибо детей своих оный народец сырой рыбой кормит. И нырять под водой они великие искусники. А за ними, матушка идут лапонцы, народец, что голов не имеет.
— Как такое быть может, Петрович?
— Головные уборы сиих людишек, матушка, таковы, что скрывают головы их, как сие видно.
— Так головы они имеют ли?
— Имеют матушка, но шеи их слишком коротки. А за лапонцами идут азиятские народы некие. Одни их них "осинцам" называются. Иные же "георгианцы". Они с луками и копиями шествуют.
Далее последовали шутовские упряжки на козах и свиньях.
— Неужто, и на свиньях где ездят, Петрович? — спросила Анна смеясь.
— Разные народы дикие, матушка, живут по-разному, — темнил Волынский.
Эти упряжки они смеха ради с Татищевым снарядили.
— Вишь как! — продолжила удивляться царица. — А я то окромя Москвы да Петербурга и не знала ничего. А про Сибирь то токмо слыхала, что большая она. А вон сколь народов разных населяет её.
— Империя твоя необъятна, матушка. Никто из земных владык столь не богат
— А я все заботами про губернаторское воровство жила. Да сказки Ушакова по "слову и делу" слушала. А вот сего не знала толком. Так и жизнь то проходит наша, Петрович. Выходит дура я набитая, — произнесла императрица.
— Благодаря заботам матушки-государыни процветает империя. Вон забот у вас державных сколько.
Шествие народов продолжалось. И на Анну оно произвело большое впечатление. После окончания оного она благодарила Волынского и произнесла:
— Спасибо тебе, Артемий Петрович! Императрица всероссийская тобою много довольна. И милости мои с тобой будут. Спасибо за мою Россию, которую узрела я нынче!
Волынский припал к руке императрицы…
Затем государыня и придворные отправились в манеж герцога Бирона. Там были раскинуты длинные дубовые столы, заставленные напитками и яствами. На столах была кухня всех народов империи Российской. И здесь Волынский сумел показать себя.
Для царицы поставили отдельный стол рядом со столом молодых. Они находились на возвышении, дабы Анна могла наблюдать за всем, что происходит во время пиршества.
Рядом с царицей сели Бирон, его жена Бенингна, Волынский.
Последний столы нахваливал:
— На столах матушка, есть и водка гданская, и горилка украинская с перцем, зело забористая, и пиво немецкое, и вино венгерское, и чай сортов разных и молоко кобылье, что кумысом именуется. А среди яств можно пробовать чего хошь! И пилав имеется иргизский, и шашлык на писках острых, коий абхазцы весьма любят, — распинался Волынский.
— Дак мне доктора не велят есть острого, Петрович. Да и пить не велят ничего, аспиды. Но налей мне горилки с перцем. Дух от ней идет такой….
Буженинова смотрела на толпы придворных, что сидели за столами и угощались. Она, вчерашняя нищенка, что по чужим углам побиралась и куска хлеба часто не имела, нынче рядом с самой царицей пирует. И муж у неё не кто-нибудь, а князь настоящий, роду древнего, хоть и шутом служащий.
И ради неё все это действо было придумано, и ради неё был Ледяной дом строен. Вот кабы не замерзнуть в сем доме в первую ночь брачную. Быть "княгиней на час" Буженинова не желала. Ведь хоть и шутовская сия свадьба, но вышла она замуж не понарошку, а по закону.
Герцог Бирон и его жена, если за столом мало и ничего не пили. Либман строжайше приказал герцогу и герцогине ни к чему не прикасаться.
Это было время торжества кабинет-министра Волынского. Анна теперь слушала его болтовню и почти не замечала герцогскую чету.
Волынский хлопнул в ладоши и перед императрицей поставили ряженого человека в маске.
— Кто это таков, Петрович? — спросила Анна кабинет-министра.
— Пиит наш Тредиаковский. Желает он тебя, государыня порадовать стихами своими, что им к свадьбе шутовской сложены.