Квартирантка с двумя детьми (сборник)
Шрифт:
Где-то немного ниже, на втором, наверное, этаже, страшно закричали на непонятном языке, а следом несколько раз ударило басовито, с оттягом.
– Эсвэдэ, – сказал похожий на офицера, – или что-то типа.
– А? Что? – дрожащие вопросы.
– Из винтовки бьют. Может, по переговорщикам или группе захвата.
– Го-осподи-и!
И вслед за этими ударами защёлкало, замолотило, затрещало разнообразное оружие. Одиночными выстрелами и очередями. Там, за стенами, изгибами коридоров начался бой.
Люди
– Нет, я не полезу. Не хочу снова… Опять то же самое, а я только…
– Ну, кто-то ведь должен. Ты нам показала, значит, ты должна. Отвечай за слова.
Выстрелы смолкли и крики тоже. Тишина. В подсобке стали успокаиваться.
– Да это идиотство, – сказала женщина со стразами. – Как человек может исчезнуть? Ка-ак?
– Как обычно, – ответил представительный, – как исчезают тысячи людей по всему свету. И некоторые потом возвращаются в другое время.
– РЕН ТВ надо поменьше смотреть.
Некоторые усмехнулись, кивнули, а костистая сказала с такой решительностью, что остальные обернулись на неё:
– А я бы оказалась. Чтоб не думать об этом холодце треклятом. Как он сейчас горит. И мама на кровати задыхается… Дура я, дура набитая! Мама, прости, ты в детстве учила, что нельзя, нельзя на включенной плите ничего оставлять. Даже на пять минут, на минуту. А я…
Людям показалось, что сейчас эта худая пожилая женщина ляжет на живот и извиваясь, как змея, юркнет в щель. И пропадет. Они заглянут туда, а её нет.
Но она продолжала сидеть и причитать.
– Так давайте, – перебил похожий на офицера. – Переместитесь, и ничего не будет.
– Аха, ничего… Там мама в таком состоянии… я её только-только вытащила… И опять три года мучений…
– Сказка про белого бычка.
– Слушайте, – осенило мужчину в деловом костюме, – а может, вы в будущее попадете. Ведь это не обязательно, что на три года назад… Может, вообще во вчерашний день.
– А если нет?
Мужчина вздохнул:
– У меня уже встреча полчаса как идти должна. Очень важная… Главная. А я тут… Не пришёл. Со мной после этого вообще дел больше иметь не станут.
– Да ладно, – попытался успокоить типичный слесарь, – эт уважительная причина – в заложниках оказался… Кстати, – заметил узкоглазого повара, – а ты, кунак, не хочешь попробовать?
– Чего пробовать?
– Ну, залезть туда. Чик, и на улице окажешься, свободным.
Узкоглазый помотал головой:
– Я лучше тут, с вами.
– Да давай. Попытка – не пытка… Давай, говорю! – в голосе типичного послышалась угроза.
– Вам, может, таблетку? – перебила женщина со стразами. –
– А чё он?.. Сидим как бараны.
– А что вы предлагаете?
Типичный с силой потёр себя ладонями по вискам.
– А-а… Если б знать… Тошно…
С дальнего от холодильника края сидящих послышался смешок. Жутковатый в такой обстановке. Все стали искать взглядами, кто это.
Хихикавшим оказался совсем молодой щупленький парень в хип-хоповской толстовке… Заметил, что на него обратили внимание, и оправдывающимся тоном сказал:
– Все нормально… Просто… Я два раза пытался себя убить. В психане лежал после этого. Связанным на кровати. Долго. И злился, что спасли. Не орал, конечно, – если орать, тебя там навсегда оставят… Но злился сильно. Не хотел жить. Так вот, глубинно, весь не хотел… А теперь – хочу очень. И так страшно… Опять, как тогда… Рядом… И так страшно. – Парень снова захихикал и крупно затрясся, словно очень сильно замёрз.
– Э, действительно чувствуешь? – Типичный вгляделся в него, что-то понял и медленно, на заду, пополз к холодильнику.
Быстрые шаги по коридору.
Дверь открылась, и в подсобку вошёл человек в кожаной куртке с маленьким автоматом в руке.
На мгновение людям показалось, что это освободитель. Боец группы вроде «Альфы». Некоторые заулыбались, начали приподниматься.
Человек сжал автоматик обеими руками и стал поливать их пулями.
Когда рожок опустел, быстро отстегнул его, вставил новый и добил шевелящихся. Выбежал.
На полу осталось лежать примерно пятнадцать безжизненных тел.
Банальщина
Примерно через полгода после свадьбы Алина заговорила о кошке.
– Тебе со мной скучно? – Матвей не был рад этой идее.
– Ну что ты, любимый! Но представь, как будет хорошо: кошечка мурчит, мягонькая, ласковая.
– Не все они ласковые.
– Она нас полюбит. Мы ведь хорошие. – И показывала Матвею селфи инстаграммных красавиц с длинношерстными, короткошерстными, а то и вовсе лысыми подружками.
Матвей особо не сопротивлялся: оба они были фрилансерами, сутками дома, вдвоём. Тут немудрено друг другу осточертеть, несмотря на любовь. А кошка будет отвлекать, забавлять. Как ребёнок, но вариант помягче.
– Ну давай заведем. Это будет мой подарок на Новый год. О’кей?
Алина бросилась целовать Матвея:
– О’кей, милый!
– Только возиться с ней будешь сама.
– Конечно! Она станет моим питомцем. Питомицей, – уточнила Алина и засмеялась.
Она по-прежнему много времени проводила за письменным столом, но теперь, как отмечал Матвей, заглядывая в экран её ноутбука, в основном не редактировала чужие колонки, а выбирала питомицу.
За едой или после секса делилась находками: