Квартирный вопрос (сборник)
Шрифт:
К ним подошла женщина с лицом, изрезанным морщинами, и обняла Старейшину.
— Точно, она!
Мира растерялась:
— Откуда вы знаете?
— По глазам вижу, — женщина улыбнулась. — Наши у тебя глаза — матвеевская порода!
Борис посмотрел на Анну, потом на Миру и ослабевшим голосом произнес:
— Ну, здравствуй, внучка! Не думал, что увидимся…
К этому моменту Лифтовую Площадь заполонили люди. С растрепанными седыми волосами, щурясь сквозь толстые очки, они недоверчиво приглядывались к непрошеным гостям, а потом вдруг
Это был этаж их дедов.
Старейшина сидел в высоком кресле и сверху вниз смотрел на Сергея. В своем кабинете глава Этажа чувствовал себя уверенно, как ни в каком другом месте Обиталища.
— Мы не можем этого сделать! — строго объявил он свое решение, машинально коснувшись значка Старейшины. — Это противоречит Правилам.
Последнее слово он произнес с нескрываемым удовольствием. Правила играли главную роль в жизни Этажа. Не убей, не укради, не обмани, раздели брикет с ближним своим, живи тихо и спокойно…
— Да забудь ты эти Правила! — вскочил Сергей. — Жизнь наших детей в опасности, а мы сидим на месте! Пока двери Лифта открыты, надо действовать…
— Ошибаешься! — теперь голос повысил Старейшина.
Он выдвинул ящик стола и достал тетрадку со Сводом Правил. Украшенные перстнями пальцы ловко отыскали нужную страницу.
— Пункт тринадцатый: «В один Лифт дважды не войдешь».
— Но дети…
— Таковы законы Обиталища, — развел руками Старейшина.
Сергей еле сдержался, чтобы его не ударить. Вот же Шеклин сын: своих детей не завел, а еще пытается учить жизни! Правила, Правила… На все проблемы одна шпаргалка!
— Друг мой, ты лучше присядь и успокойся! Правила-то на все случаи жизни предусмотрены. Сказано в Лифт не входить — значит, не надо. — Старейшина с любовью провел рукой по тетради и убрал ее в ящик стола. — А если будешь нервничать, я тебя в Тюрьму посажу. И пункт как раз есть подходящий — сорок восьмой: «Любое проявления гнева ЗАПРЕЩЕНО!» Мы живем в мире и согласии. Так что соглашайся с Правилами. А если двери Лифта до завтра не закроются, мы их замуруем.
Старейшина широко улыбнулся и сплел пальцы в замок.
— Видишь, как все просто, если следовать букве закона!
— «Просто» не значит «правильно»! — вздохнул Сергей.
Спорить со Старейшиной было глупо. Свод Правил не перепишешь, но Шестов попробовал разыграть свою последнюю карту:
— А то, что Лифт вверх двигался, тебя не смущает?
Старейшина пожал плечами:
— Ты же видел, в каком состоянии мальчишка — весь белый, заикается, какую-то ерунду про свет городит… Сам вспомни: когда мы на свой Этаж ехали, кабину так трясло, что сердце из груди чуть не выпрыгнуло! Показалось Андрею…
— Конечно, — кивнул Сергей и зашагал к выходу из кабинета. — Ты еще скажи, что в Правилах об этом ни слова!
Совет проходил в Большом Зале. Иван впервые был допущен на мероприятие взрослых
Ивану ничего не оставалось, как сесть рядом. Остальные участники Совета — жители Этажа и нежданные гости — разместились на шатких стульях. Ивану бросилось в глаза, что многие уже нашли своих родственников, объединившись с ними в небольшие группы.
Совет традиционно начался с общей Молитвы: «Обиталище наше обильно и бесконечно…» Иван отметил, что молодые порой говорили невпопад, словно какие-то части текста исказили или забыли, отчего молитва звучала нескладно, особенно финал:
— Обиталище наше обильно и бесконечно, Надежный дом, пребываем в котором мы вечно. Да не угаснет Факел Жизни наш, Перенесут его дети на новый Этаж…— Вы слышали слова Молитвы! — убеленный сединами Старейшина поднялся, приковывая к себе взгляды присутствующих. Его звучный голос, ознаменовавший спасение в гибнущем Лифте, теперь долетал до каждого уголка Большого Зала. — Факел Жизни не угас! Возблагодарим же наше Обиталище за явленное чудо!
Все склонили головы. Краем глаза Иван увидел, что Мира не последовала общему примеру и внимательно оглядывала собравшихся.
— Мы стали свидетелями чуда, — продолжил Старейшина, — и теперь должны решить, как помочь нашим внукам найти свое пристанище, путь к которому был прерван столь внезапно…
— А мы и так нашли свое пристанище! — резкий голос Миры перекрыл речь ее деда.
В зале завертели головами и зашикали: прерывать Старейшину не полагалось ни при каких обстоятельствах.
— В Правилах сказано, — продолжила Мира недрогнувшим голосом, — что Лифт отвезет новое поколение Обиталища на Этаж, который станет их новым домом. Мы сели в Лифт. Он привез нас сюда.
— Внученька! — обратилась к Мире Анна Матвеева. — Конечно, мы рады всех вас видеть и разделить с вами наши кров и пищу. Но брикетов на всех не хватит. Запас пищи и воды рассчитан Обиталищем только на нас.
— Теперь это наш дом! — отрезала Мира. — Таковы Правила. Кто согласен со мной?
Молодые неуверенно подняли руки. Иван отметил, что большинство проголосовавших не нашли на Этаже своих родственников.
— Мира, так нельзя! — запротестовал юноша. — Мы должны разобраться, что произошло.
— Ванечка, все и так ясно! Мы уже дома, и я предлагаю всем проголосовать за тебя, как за нового Старейшину, прямо сейчас. Это станет началом новой эры в Обиталище!