Квест «Инферно»
Шрифт:
– Так и до белой горячки недалеко… – пробормотал он чуть слышно.
Вороний гвалт оглушил; птицы явно были недовольны присутствием людей в их персональной столовой. Уже издали Морозов безошибочно угадал в кроваво-красной кашице очертания человеческого тела. Подойдя ближе, он усилием воли подавил приступ тошноты. Обернулся к вновь побледневшему сержанту, коротко приказал:
– Позови майора Ефимова!
– Слушаюсь!
Парень и сам был рад унести ноги. «С такой нервной системой тебе в убойном отделе делать нечего, сынок!» – подумал Морозов. Он с сожалением посмотрел на полицейского.
–
После того как сержант убежал, Морозов достал сигарету из пачки, задумчиво помял тонкую папиросную бумагу. На ладонь упали коричневые крошки табака. Из личного опыта сорокалетнего мужчины он знал непреложную истину: курение усугубляет тяжесть похмелья, к тому же он пообещал жене к дню ее рождения расстаться с вредной и совершенно бесполезной привычкой. Алкоголь хотя бы помогал снять напряжение, а здесь… дымишь как паровоз, а кайфа никакого! Он посмотрел на кружащую над растерзанным трупом стаю ворон, – Ефимов не ошибался, назвав их умными птицами, – в присутствии человека стая приостановила пиршество. До дня рождения жены оставалось три недели. Успеется бросить! – решил капитан, крутанул пальцем колесико, радостно заиграл на ветру огонек. От затяжки затуманило голову, в ушах шумело. Он помахал рукой идущему по полю майору. Ефимов сильно прихрамывал на левую ногу, врачи настаивали на операции, но старый офицер отделывался шутками.
– Я в своей жизни слишком много трупов вскрывал и меньше всего хочу, чтобы в моем мясе ковырялись посторонние люди!
Майор подошел, бегло взглянул на труп, покачал головой:
– Нехило денек начался, точно, капитан?
– Бывало и повеселее! – без улыбки ответил Морозов.
Продолжая насвистывать какую-то только одному ему известную мелодию, Ефимов неловко опустился на четвереньки. Морозов видел, что движение далось пожилому офицеру непросто, но помощи не предложил. Он сам не любил, когда кто-либо указывал ему на слабость. Смерть и болезни – дело одинокое!
Майор кивнул в сторону галдящих птиц.
– Воронам более семнадцати миллионов лет, – сообщил он.
– Круто. Рад за них. А что с этим? – Затягиваясь сигаретой, Морозов смотрел, как майор натягивает латексные перчатки взамен тех, что он использовал на пожаре. «Наверное, у них с собой целая коллекция», – подумал капитан.
– Мертв от шести до двенадцати часов, – сказал Ефимов. – Более подробно могу сказать после вскрытия.
– Вероятная причина смерти?
Ефимов внимательно посмотрел на капитана.
– Непосредственная смерть человека наступает от двух причин. Остановка сердца или остановка дыхания. Одно событие автоматически влечет за собой второе. – Он махнул рукой, отгоняя ворону. Возмущенно каркая, птица улетела прочь. – Этот парень долго боролся. – Майор указал на борозды в земле, окружающие лежащий ничком труп мужчины. Кровавые следы тянулись на десяток метров, большую часть которых смыл дождь, остались небольшие пятна, отдаленно напоминающие ржавчину на железе.
Морозов сел на корточки рядом с экспертом, в нос шибанул металлический запах крови, птичьего помета и сырой земли. Он явственно разглядел отпечатавшийся в глине след животного. Собака или волк. Далее шла цепочка
– Волки? – Он вопросительно посмотрел на Ефимова.
– Н-н-е-е… – помотал головой эксперт. – Не думаю. Мы с тобой как Шерлоки Холмсы следы исследуем! – неожиданно засмеялся майор. – Читал?
Они разговаривали громко, на фоне птичьего гомона. Морозову угодила на плечо куртки жирная белая клякса, он вполголоса выругался, но Ефимов не расслышал.
– А как же! – крикнул он. – Конечно, читал!
– В основе большинства странных вещей лежат простые причины. У меня есть старая магнитола, еще советская, ламповая. Я ее иногда включаю, и мой кот тотчас взлетает на магнитолу и, урча, слушает музыку. Аж зенки свои бесстыжие от наслаждения закрывает!
– Кот-меломан? – усмехнулся Морозов.
– Я тоже так думал. Даже в Инете искал информацию, пока не переключил волну, а там шли новости. Персик самозабвенно слушал криминальную хронику.
– Пузо грел?
– Так точно, товарищ капитан! Магнитола ламповая, нагревалась, как батарея.
Ефимов с прищуром посмотрел на блеклое августовское солнце. Лето в северных широтах короткое, капризное и непостоянное. Еще неделю назад стояла жара, а в прошлые выходные прошел ливневый дождь, и отметка на градуснике упала на десяток единиц.
– Манера боя волка кардинально отличается от того, как это делает его ближайший собрат, пес, – продолжал Ефимов, напрягая голосовые связки. – Задача у волка проста: как можно быстрее добраться до яремной вены жертвы, – эксперт живописно провел ладонью вдоль своей шеи, – волки обычно не утруждают себя, так сказать, предварительными ласками. Их действия предельно экономичны и продуманны. За годы эволюции собаки настолько очеловечились, что прежде, чем загрызть жертву, им надо, что называется, размяться. Полаять, порычать, покусать. То есть срабатывает некий психологический барьер, то же самое происходит с цивилизованными людьми. Мы редко бьем в лицо обидчика сразу же после того, как нас задели. Обычно проходит какое-то время на осмысления этого действия.
– Не все так поступают, – заметил Морозов.
– Не все, – согласился майор. – Психопаты и парни из ММА не в счет. Я говорю об абсолютном большинстве. Наш древний предок был гораздо решительнее в своих действиях, иначе было не выжить в то время.
– Ты считаешь, этого человека травили собаками? – спросил капитан.
– Домашняя собака не часто убивает своего давнего спутника – человека. Обычно все заканчивается укусами. Хотя селекционеры старательно скрещивали разные породы, чтобы создать этакого собачьего монстра, наделенного свирепым нравом, физической мощью и бесстрашием.
– Вроде бультерьеров?
– Вроде того, – кивнул Ефимов. – Нашего парня практически загрызли живьем, если исходить из тех следов, которые не смыло дождем. Любой кинолог отличит волка от собаки по следам, но я, скорее всего, не ошибаюсь. – Продолжая говорить, он с ловкостью карманного воришки обшарил карманы куртки трупа, достал смартфон, бережно сжимая плоский корпус двумя пальцами, положил в пакет. Его пальцы пробежали по рваным ранам на предплечьях, вернулись к изучению карманов джинсов.