Лабинцы. Побег из красной России. Последний этап Белой борьбы Кубанского Казачьего Войска
Шрифт:
И как всегда и во всех полках, все это оказалось в тылу, а где – он и сам не знает.
За офицерами послано. Вдруг входит очень красивый и бравый есаул, брюнет, хорошо сложенный и «хорошо сшитый». Он рапортует Булавинову:
– Господин полковник, с 4-ю сотнею из сторожевого охранения прибыл.
Булавинов, приняв рапорт, говорит ему:
– Рапортуйте теперь новому нашему командиру полка, полковнику Елисееву, – и жестом показал на меня.
Есаул от неожиданности повернулся ко мне, легкая, приятная улыбка озарила его смуглое лицо, и он,
– Господин полковник, есаул Сахно с 4-й сотней из сторожевого охранения прибыл.
Я жму ему руку, и что-то знакомое мною замечено в его лице, главное – в его улыбающихся черных ясных глазах.
– Вы меня не узнаете, господин полковник? – спрашивает он, при этом мягко улыбаясь.
– Право, не знаю, что-то знакомое, но не помню, – отвечаю ему.
– Да, я тот казак Сахно, учитель, что прибыл на пополнение в Турцию в наш 1-й Кавказский полк. А потом, при Вас, когда Вы были полковым адъютантом, командирован в школу прапорщиков и ее окончил вместе с Вашим братом, Андреем Ивановичем… и потом с ним вышли офицерами в 3-й Кавказский полк. Мы с ним были большими друзьями, – пространно пояснил он.
Я «все вопомнил». Да, это он, Сахно. Но какой он стал мужественный видом. И красивый, и уверенный в своем офицерском положении, и уже есаул!
Я вторично жму ему руку, как приветствие от своего старшего брата, его друга и однополчанина в былом, и… официальность моего появления среди неведомого мне 1-го Лабинского полка тут же рассеялась.
Сахно отлично знает все наше семейство, не раз бывал в нашем доме. Как все это было приятно и вовремя, к моменту, знать! Я повеселел.
Офицерский состав 1-го Лабинского полка
Офицеры прибыли. Все испытывающе смотрят на нового и неведомого им командира полка.
Все они молоды. Воински подтянуты. Из них – три есаула, а остальные сотники и хорунжие. Почти все коренные Лабинцы. Большинство стали офицерами из урядников. У всех заметен тот «гиковый» вид, специально лабинский, который внедрили в них офицеры мирного и военного времени. Все они, своей воинской подтянутостью, напомнили мне храбрых офицеров Корниловского конного полка. Среди них не было ни одного офицера «не казака». Все они были исключительно «линейцы», почему мне было очень легко взять соответствующий тон с ними. Вот их состав к этому дню:
1. Полковник Елисеев – командир полка.
2. Полковник Булавинов – помощник по строевой части.
3. Войсковой старшина Баранов Лука – помощник по хозяйственной части.
4. Есаул Бобряшев Минай – командир 1-й сотни.
5. Сотник Луценко – командир 2-й сотни.
6. Сотник Ковалев – командир 3-й сотни.
7. Есаул Сахно – командир 4-й сотни.
8. Командир 5-й сотни (на тот момент не помню).
9. Хорунжий Меремьянин 1-й – командир 6-й сотни.
10. Есаул Сапунов – начальник пулеметной команды.
11. Сотник Севостьянов Сергей – полковой адъютант.
12. Сотник Щепетной Николай – полковой
Младшие офицеры:
13. Хорунжий Лаптев.
14. Хорунжий Диденко.
15. Хорунжий Маховицкий.
16. Хорунжий Копанев Михаил.
17. Хорунжий Конорез Иван.
18. Хорунжий Шопин.
19. Хорунжий Меремьянин 2-й – пулеметчик.
20. Сотник Гончаров – начальник обоза 1-го разряда.
Некоторых младших офицеров не помню. Для полка времен Гражданской войны этот численный состав офицеров надо считать очень большим.
Сдача и прием полка был краток. Приказом по полку я уведомил о своем вступлении, а полковника Булавинова назначил своим помощником. Последний совершенно «не закусился» (таков и еще есть военный термин), а скорее обрадовался, что вот, мол, «гора свалилась с плеч». Он оказался отличным и опытным офицером, интеллигентным и умным, как и авторитетным в полку. Он был правдив и склонен к критике «всего высшего начальства». Много правды было в его словах. И он дальше, глубже видел будущее, чем офицеры полка, в том числе и автор этих строк. У меня никогда с ним не было недоразумений, и взаимоотношения вне службы были дружеские и доверительные.
2-й Кубанский конный корпус
Начальники
Чтобы не впасть в ошибку, я запросил своих бывших начальников, генералов Науменко и Фостикова, как и где переформировался корпус на Кубани после отхода с Северного Донца и его новый путь на фронт? Расхождение у обоих генералов было только в мелочах и в датах. Генерал Науменко вел записки, они сохранились, и я приведу поэтому его выдержки. От себя добавлю – ввиду образования Кубанской армии дивизии формировались по своим отделам. Так, 2-я Кубанская дивизия по-прежнему выставила 1-й и 2-й Кубанские и 1-й и 2-й Лабинские полки – из Лабинского отдела.
4-я Кубанская дивизия выставила полки из Кавказского отдела – 1-й и 2-й Кавказские и 1-й и 2-й Черноморские.
Оба генерала пишут, что 2-я дивизия формировалась в станице Григориполисской, штаб корпуса в Армавире. О 4-й дивизии они не пишут, но надо полагать, что она формировалась в отдельской Кавказской станице.
Генерал Науменко пишет, что до 21 января 1920 года дивизии оставались на местах формирования и только 21 января перешли – 2-я дивизия в станицу Новопокровскую, а 4-я – в Калниболотскую и числились в резерве главнокомандующего.
26 января корпус перешел в село Песчаноокопское Ставропольской губернии, а 27 января был смотр корпуса генералом Деникиным. Генерал Фостиков так пишет о смотре: «Стояли сильные морозы. Утром в день смотра была гололедица. Конь под генералом Деникиным поскользнулся, и Главнокомандующий упал на землю и разбился. Его отвезли в поезд, а начальник его штаба, генерал Романовский закончил напутствие.
Вечером в вагон Деникина были приглашены генералы – Науменко, Косинов и я. Он пожелал нам успеха, но его падение, показалось, предвещало падение Добровольческой армии; и настроение, у кого оно было, пало».