Лабиринт Минотавра (сборник)
Шрифт:
– Так вы читаете мои мысли, – сказал Кромптон и внимательно посмотрел на собеседника. Он увидел свежее лицо молодого человека, подстриженного ежиком, в сером свитере, коричневых спортивных брюках и белых замшевых туфлях.
– Если настроюсь соответственно, то читаю.
– Но это же посягательство на мою личную жизнь, – заявил Кромптон.
– Почему? Когда вы произносите вслух какие-то слова, вы ведь ожидаете, что окружающие услышат их? Чем они отличаются от мыслей, которые вы произносите про себя?
– Однако я произношу вслух не все мысли, которые приходят мне в голову.
– Вот как? Забавно. В общем-то мысли не так
– Уж не из тех ли вы юнцов, которые обожают разглагольствовать на серьезные темы? – заинтересовался Кромптон.
– Мне еще нет миллиона лет, – ответил сосед. – По галактическим меркам я достаточно молод. Но время от времени я встречал подобных субъектов.
– Меня ваши шуточки ничуть не забавляют, – сказал Кромптон.
– Я – эйянин, – сказал молодой человек. – Я всегда говорю правду, даже тогда, когда лгу. А все эйянские шутки отличаются дурным вкусом, потому что мы слишком стары, чтобы оттачивать их. Но, кажется, вам требуются доказательства.
– Я бы не возражал, – сказал Кромптон.
– Тогда держитесь.
Юноша с нежным лицом поднял руку и коснулся кончика носа. В ту же секунду лицо его превратилось в изборожденную морщинами старческую физиономию, одежда – в драный серый халат, а заговорил он резким визгливым голосом:
– Одна хорошая метаморфоза стоит миллиона слов.
– О, пожалуйста, не делайте этого! – воскликнул потрясенный Кромптон.
Старик вернулся в обличье нежнокожего юноши.
– Хотите, я продемонстрирую вам еще какие-нибудь сверхчеловеческие возможности?
– Лучше не надо, – сказал Кромптон. – Я вам и так верю. Дайте мне время свыкнуться с этим.
– Да, конечно, Кромптон, – сказал эйянин. – Хочешь выжить – умей вертеться. За пределами Земли происходят всякие необычные вещи – не стоит терять время, оглядываясь вокруг в изумлении. Ваше отношение ко всему здесь должно быть nu: [12] ну случилось нечто странное – подумаешь, эка невидаль; а еще что новенького? Иначе вы не сумеете правильно отреагировать, столкнувшись с чем-то поистине необычайным.
12
Простое, без иллюзий (фр.).
Кромптон глубоко вдохнул и медленно выдохнул.
– Ну хорошо, – сказал он. – Вы эйянин, вам миллион лет, и вы обладаете сверхчеловеческими способностями. А еще что новенького?
– Вот так-то лучше. Что новенького? Вот вы садитесь в космический корабль, и вашим соседом по креслу оказывается представитель той планеты, на которую вы летите. Совершенно очевидно, что я многое о вас знаю. Так же очевидно, что у меня есть свои планы на ваш счет. И абсолютно ясно, что мы с вами собираемся прийти к определенным соглашениям.
– Очевидно, – кивнул Кромптон. – И что еще новенького?
– Не умничайте, дорогой, – сказал эйянин. – Хотите узнать, к чему все это?
– Жду с нетерпением.
– Кромптон, мы, эйяне, старейшая из разумных рас в Галактике. И одна из умнейших. Мы в какой-то степени бессмертны. Мы видали лучшие времена. Давным-давно мы завоевали эту Вселенную,
– Я слыхал об эйянской Игре, – сказал Кромптон. – Но, по-моему, никто толком о ней ничего не знает.
– Это не оттого, что мы держим что-то в тайне, – сказал эйянин. – Просто наша Игра не поддается объяснениям. Ее абсолютно невозможно описать, потому что она постоянно меняется в соответствии с правилами, которые мы попутно выдумываем.
– И что же – вы действительно ничем больше не занимаетесь? – спросил Кромптон.
Эйянин пожал плечами.
– У древних, совершенных народов есть свои особые проблемы, Кромптон. К примеру, что делать, став абсолютно просвещенным? Не думаете же вы, что мы выстраиваемся в круг, улыбаясь друг другу. Вот мы и играем в свою Игру. Наше веселье состоит в том, чтобы превзойти друг друга. При этом мы всегда помним, что каждый из нас – это все мы и что одерживая верх над другими, мы одерживаем верх над собой. И это нам нравится, так как Игра не должна приносить больших доходов. Но играть надо серьезно и честно, согласно существующим на данный момент правилам.
– Все это очень интересно, – сказал Кромптон. – Но зачем вы мне рассказываете об этом?
– Да так уж вышло, Кромптон, что вы включены в мою Игру. Или включитесь, как только в ней произойдет нужный оборот. Вы будете одной из пешек, управлять которыми стану я. Забавно, верно?
– Нет, совсем не забавно, – возразил Кромптон. – Исключите меня из вашей Игры.
– Успокойтесь, – сказал эйянин. – Ведь я тоже пешка, которой вы будете управлять в вашей Игре.
– Знаете, в эти дни у меня будет полно забот, – сказал Кромптон. – У меня на это просто времени не хватит.
– Для вас жизненно важно разыскать ваши утерянные компоненты и добиться реинтеграции, не так ли? В этом и будет состоять ваша Игра. Чтобы достичь успеха, вам понадобится моя помощь. Без нее вы с таким же успехом могли остаться на Земле и продолжать разгадывать свои кроссворды.
– А если конкретно, в чем мне понадобится ваша помощь? – спросил Кромптон.
– Не имею ни малейшего представления, – ответил эйянин. – Откуда мне знать, если Игра еще и не начиналась?
– Если вы этого не знаете, – сказал Кромптон, – откуда вы знаете, что возникнут такие обстоятельства, которые заставят меня обратиться за помощью к вам?
– Это то немногое, что мне дано знать, – ответил эйянин. – В конце-то концов, супермен я или нет?
Кромптон принялся обдумывать услышанное, и чем больше он размышлял, тем меньше ему все это нравилось.
– Не слишком ли вы ускоряете события? – сказал он. – Я не думал, что все обернется таким образом.
– Конечно, не думали, – согласился эйянин. – Как и большинство людей, вы хотите, чтобы все было по-вашему – и только там и тогда, когда вам захочется. Но, виноват. Вселенная не управляется вашими желаниями, Кромптон. Вот она! Вы можете дуться, настаивать на своем – и скорее всего вас убьют до того, как вы успеете сделать что-нибудь интересное, но вы можете согласиться на мое предложение, и в результате мы оба позабавимся.