Лабиринт смерти
Шрифт:
– Я верю, что вы кого-то видели, - перебил Бабл.
– Неизвестного, пришедшего к вам и указавшего на нечто очевидное. Например, на то, что нозер, доставшийся вам, непригоден для космических перелетов. Но ваш разум уже был подготовлен к тому, чтобы счесть этого человека Сошедшим-на-Землю. Если к вам приходит незнакомец и предлагает помощь, то он не что иное, как Ипостась Божества. Это вы усвоили с детства. Вам и в голову не пришло усомниться, поскольку учение Спектовского бытует практически повсеместно. Но я его не приемлю.
– Не приемлете?
– поразился Сет.
– От и до. Незнакомцам -
– И тем самым взяли бы на себя миссию Сошедшего-на-Землю, то есть стали бы Им на время. Такое может случиться со всяким. Это - частица чуда.
– Чудес не бывает. Спиноза доказал это много веков тому назад. Чудо как нарушение законов природы было бы проявлением слабости Бога. Если бы, конечно, Бог действительно существовал.
– Сегодня вечером вы сказали нам, что семь раз видели Сошедшего-на-Землю.
– Поймав врача на логическом противоречии, Сет преисполнился подозрениями.
– И Заступника тоже.
– Я имел в виду, - не моргнув глазом ответил Бабл, - что семь раз оказывался свидетелем того, как живое существо совершало поступки, свойственные Сошедшему-на-Землю. Ваша беда в том же, в чем и большинства людей. Мы, люди, столкнулись с расами разумных негуманоидов. Некоторые из них мы называем расами богов, а их планеты - Божьими мирами. Мы так сильно уступаем им, что низвели себя до положения, скажем, собак или кошек. Этим животным человек кажется богом: он совершает поступки, присущие богам. Но квазибиологические, сверхразумные жизненные формы на Божьих мирах - точно такие же продукты естественной биологической эволюции, как и мы. Будь у нас время, мы могли бы так же высоко подняться по лестнице развития… а то и выше. Заметьте: я говорю не «поднимемся», а «могли бы подняться».
– Он решительно ткнул пальцем в сторону Сета.
– Они не создавали Вселенной. Да, они называют себя Ипостасями Божества. Но почему мы должны им верить? Разумеется, если спросить их: «Вы - боги? Это вы создали Вселенную?» - они ответят утвердительно. Мы поступали точно так же. Вспомните историю: в XVI и XVII,веках белые люди говорили дикарям Америки те же самые слова.
– Но испанцы, англичане и французы были колонизаторами. У них была причина строить из себя богов. Взять хотя бы Кортеса. Он…
– У жизненных форм в так называемых Божьих мирах есть схожий мотив.
– Какой?
– Сет почувствовал, как в душе растет отупляющий гнев.
– Они ведут себя, как святые. Они созерцают. Они внимают нашим молитвам и отвечают на них, когда есть такая возможность. Например, они исполнили желание Бена Толчифа.
– Послав его сюда умирать? Да уж, исполнили…
Эта мысль беспокоила Сета с той самой минуты, когда он увидел неподвижное тело Бена.
– Должно быть, они не знали… - замялся он.
– Между прочим, Спектовский пишет, что Божество не всеведуще. Например, Оно не знало о существовании Разрушителя Формы, о том, что его пробудили к жизни расходящиеся круги излучения, породившего Вселенную. Или о том, что Разрушитель
Из горла Бабла вырвался короткий, лающий смех.
– Вы говорите точь-в-точь как Мэгги.
– Я еще ни разу в жизни не встречал атеиста. На самом деле Сет знавал одного, но с тех пор
прошло много лет.
– В наше время, когда существование Божества доказано, атеизм выглядит нелепо. Я могу понять, почему он был так широко распространен в прошлом, когда религия опиралась на веру в незримых существ. Но сейчас, как указывает Спектовский, они зримы.
– Сошедший-на-Землю, - с сарказмом произнес Бабл, - это своего рода Deus ex machina. Выражение часто употребляется применительно к непредвиденным обстоятельствам, неожиданностям, случайностям, обычно счастливым. Вместо того чтобы мешать позитивным процессам или событиям, ему бы…
Дверь лазарета отворилась. На пороге стоял человек в рабочей куртке из мягкого пластика, брюках и ботинках из кожзаменителя. Ему было под сорок; волосы темные; лицо решительное, с высокими скулами и большими светлыми глазами. В руке он держал выключенный фонарик.
Он молча глядел на Бабла и Морли. Просто молчал и ждал.
«Ни разу не видел его в поселке», - подумал Сет. Глянув на врача, он по выражению лица понял, что Бабл тоже видит посетителя впервые.
– Кто вы?
– хрипло произнес Бабл.
У незнакомца оказался низкий, спокойный голос.
– Я только что прилетел на нозере. Будем знакомы: Нед Рассел, экономист.
Он протянул руку, и Бабл машинально пожал ее.
– Я думал, наш поселок полностью укомплектован, - сказал врач.
– Здесь тринадцать человек.
– Я просил о переводе, и меня назначили сюда, на Дельмак– 0. – Рассел повернулся к Сету, и тот пожал протянутую ладонь.
– Позвольте ваше предписание, - попросил Бабл.
Рассел порылся в кармане куртки.
– Странное нам с вами досталось местечко. Освещения почти нет, автодиспетчер не действует… Пришлось самому сажать нозер, а у меня не такой уж большой опыт. Я его поставил рядом с вашими, на краю поселка.
– Итак, теперь у нас два повода, чтобы идти к Белснору, - сказал Сет, - земное клеймо на домике и новичок.
«Хотелось бы знать, какой из этих поводов более важный, - подумал Сет.
– Хотелось бы заглянуть в будущее, чтобы выяснить, как поступить. Что-то спасает нас. Что-то губит. Равновесие всего сущего достигается самыми разными путями…»
В ночной тьме Сьюзи Смат подкрадывалась к дверям Тони Дункельвельта. Специально для Тони она надела черную комбинацию и туфли на высоком каблуке.
Тук-тук.
– Кто там?
– пробормотали в квартире.
– Сьюзи.
– Она повернула дверную ручку и шагнула через порог.
Посреди комнаты на полу, скрестив ноги по-турецки, сидел Тони. В тусклом сиянии единственной свечи, горевшей перед ним, Сьюзи увидела, что глаза юноши закрыты. Вероятно, он находился в трансе. Во всяком случае, если Тони узнал ее, то не подал виду.