Лабиринт судеб

Истомина Ольга

Служанка же продолжала жаловаться, охотно пересказывая ходившие в последнее время во дворце сплетни. Рассказ о двух фрейлинах, влюбившихся в одного лорда, Амерлин пропустила мимо ушей. История о зеркале, которое хранится в подвале и в котором, если заглянуть в него ровно в полночь, можно увидеть своего суженого, вызвало у девушки смешок и воспоминание о пруде в селении, выполняющем подобную функцию. А вот новость о четырех всадниках, которые прискачут с границ и принесут погибель всей стране, Амерлин слушала с широко раскрытыми глазами.

Девушка бы посчитала

историю обыкновенной страшилкой, вот только первый всадник, уже показавшийся на южной стороне и принесший разорение и опустошение, слишком был похож на проклятие, медленно уничтожающее земли.

— И будет следовать по пятам за этим всадником страшная жара. Выжжет земли, иссушит воды, а кто увидит этого всадника, мигом ослепнет, — весело пересказывала служанка. — А с севера напротив, всадник жуткий холод привезет. Будет все льдом покрываться, поля снегом засыплет, люди же в ледяные статуи превратятся. Вот встретятся эти два всадника и будут ждать своих друзей, чтобы вчетвером несчастья творить.

— У тебя получится узнать, когда освободится Его Величество? И попросить, чтобы он обязательно зашел ко мне? Или хотя бы записку передать? — взволнованно спросила Амерлин.

— Не знаю…. Я не прислуживаю Его Величеству, и меня не пустят к его покоям. К тому же для этого мне придется спросить разрешения у госпожи Жулитты, — на лицо служанки набежала тень.

«Неужели госпожа Жулитта запугала всех?!» — в сердцах подумала Амерлин, начиная понимать, что с королем совсем не так просто увидеться, как ей казалось раньше.

Женщина же казалось, слышала даже мысли. Стоило Амерлин подумать о ней, как та переступила порог.

— Вы что, до сих пор не закончили? — нахмурилась она. — Этти, сколько раз можно тебе говорить, что нужно болтать поменьше, а работать побольше? В следующий раз я не ограничусь замечанием, а вычту у тебя из жалования пару монет. Может, хоть тогда научишься ценить время.

— Простите, госпожа Жулитта. Я со всем справилась, — Этти умоляюще сложила руки на груди.

— Ладно, на этот раз можешь идти, — смерив Амерлин внимательным взглядом, но не найдя, к чему придраться, кивнула женщина.

Служанка, присев в реверансе и захватив принадлежности для умывания, поспешно выскочила из комнаты.

— Ты умеешь ходить на каблуках? — проводив ее взглядом, осведомилась госпожа Жулитта. — Впрочем, пару шагов как-нибудь сумеешь сделать.

— Пару шагов? А куда мне нужно будет идти? — Амерлин наморщила лоб, пытаясь представить, какое значение для обряда может иметь обувь.

— Его Величество хочет выступить на главной площади вместе с тобой, — неохотно сообщила женщина.

В ее взгляде отчетливо читалось недоумение, почему подняли такой шум из-за какой-то девчонки.

— Со мной? — удивленно переспросила Амерлин. — А зачем?

— Откуда я знаю? Его Величество мне о своих планах не докладывает, — сообразив, что девушке известно еще меньше, фыркнула госпожа Жулитта.

— Жалко, — несмотря на отрицательный ответ, Амерлин не слишком расстроилась.

Девушке, в сущности, было без разницы, зачем король хочет отправиться

на площадь, главное, что получится увидеться с ним.

— Сейчас тебе принесут платье и сделают прическу, — между тем объявила женщина.

На этот раз комнату она покинула совсем ненадолго, вернувшись с тремя служанками. Видно, опасаясь, как бы Амерлин опять не заговорилась с девушками, госпожа Жулитта уселась в кресло и принялась наблюдать за процессом.

Под ее взглядом служанки заметно нервничали, то и дело роняя гребни, но в целом со своими обязанностями справились.

Амерлин не успела оглянуться, как оказалась полностью собранной и поставленной перед зеркалом. Увидев свое отражение, девушка ахнула. Еще совсем недавно прошлый наряд казался ей очень красивым и дорогим, но по сравнению с настоящим прежнее платье годилось разве что для работ в поле.

Белоснежное платье сидело четко по фигуре и Амерлин оставалось только удивляться, когда служанки успели узнать ее размер. Рукава и лиф были вышиты мелкими алмазами, а юбка украшена кружевами. Волосы девушке оставили распущенными, лишь подкололи несколько прядей, вплетя в прическу белые розы. Сама себе Амерлин казалась сказочной феей, легкой и тонкой. Даже мелькнула мысль, что если ветер подует слишком сильно, то подхватит ее и унесет в небо.

— Ой, вы прямо ангел света, — не удержавшись, заметила одна из служанок. — Жрец как раз на последней проповеди говорил, что только ангелу света под силу всадников прогнать. А как думаете…

— Хватит глупости болтать. Наслушаются всякого и верят чему ни попадя, — оборвала ее госпожа Жулитта.

— Нет, мне интересно, пожалуйста, расскажите, — чувствуя, что история имеет к ней непосредственное отношение, Амерлин переводила умоляющий взгляд с женщины на служанок.

Девушки было начали рассказ, но, покосившись на госпожу Жулитту, поспешно замолчали, сделав вид, будто слишком заняты наведением порядка на столике.

— Ладно, если так интересно, слушай. Только все это не более, чем выдумки в попытке собрать побольше пожертвований в храм, — предупредила госпожа Жулитта. — Раньше жрец пугал нас, что за грехи Пресветлый может не пустить души на небо и призывал покаяться, заказав молебен. А теперь, видя, что в это уже не верят, придумал четырех всадников, что будто бы принесут разорение нашим землям и заставят людей покинуть дома. Но если появится ангел света, чистая душа, которую, смилостившись, пошлет Пресветлый, то всадники не сумеют принести никакого вреда. Обычные россказни, призванные забивать головы всяким простым мирянам.

Служанки, которым также адресовалось последнее замечание, смущенно потупились.

— А почему вы считаете, будто я и есть ангел света? — удивилась Амерлин, в очередной раз жалея, что Даэрена нет рядом.

Он бы сразу разобрался, имеет ли история отношение к проклятию или действительно это ни что иное, как обычное совпадение.

— А как же иначе? Вы вся словно светитесь и глаза у вас добрые. Если кому-то и быть ангелом, то только вам! — опять не утерпев, убежденно воскликнула служанка.