Лабиринты фей
Шрифт:
— Раз графу нужна именно ты, то он будет отвлекаться на тебя. Так что найди что-нибудь с вырезом поглубже.
Изабель была достаточно скромна в своих предпочтениях, поэтому у ее платьев не было глубоких вырезов. Девушка позвала служанку, и они вдвоем перекроили голубое бальное платье, увеличив вырез так, что полная грудь Изабель буквально вываливалась из него. Она надела сорочку с кружевами, чтобы те хоть как-то прикрыли наготу, и, чувствуя себя раздетой, нашла в шкатулке блестящее стеклянное ожерелье. Когда-то оно было выполнено из драгоценных камней, сияло сапфирами и бриллиантами, но сейчас вместо них были вставлены стекляшки. Зато они сияли, как настоящие, а самый нижний алмаз проваливался как
— Ты прекрасно выглядишь, — Марсель с бокалом вина стоял перед ней, — я уверен, что граф ни за что не сможет сосредоточиться на партии, когда я посажу тебя рядом с собой. Это и будет моим преимуществом.
Изабель в этом сильно сомневалась. Возможно, сияние поддельных алмазов и даст преимущество ее брату, зато каждый выпитый им бокал вина — это преимущество графа де Муйен.
— Сначала мы пообедаем, — сказал брат, — и уже после пройдем в гостиную, где будем играть. Так что очаруй его, как умеешь.
…
Изабель никогда не была чаровницей. Конечно, она умела строить глазки и знала язык веера, но не более. Сегодня же от ее умения зависела ее жизнь.
Граф де Муйен явился во время. Изабель смотрела на него, и по позвоночнику ее тек холодный пот. Вся надежда на брата, который вышел встречать гостя нетвердой походкой. Изабель бросила на Марселя тревожный взгляд. Слабая, очень слабая надежда.
За столом в гостиной они находились втроем. Беседа не клеилась, хотя месье де Муйен был весьма учтив. Светлые глаза его смотрели на Изабель немного лукаво, и она терялась под его взглядом. Как хлопать ресницами, если человек напротив посмеивается над тобой, забавляется, как ребенком, и, возможно, считает дурочкой. Дурочкой Изабель не была, и видела, что месье граф пьет только воду, ест мало и все больше сладкое. Марсель же подливал в свой кубок, и Изабель всерьез опасалась, что к концу ужина он уснет, уронив голову на стол.
Этого, однако, не случилось. Марсель тяжело встал, поклонился гостю, и пригласил его в небольшую башню, где стоял шахматный столик и три стула. Граф последовал за ним, пропустив вперед Изабель.
— Приступим, господин граф, — проговорил Марсель, грузно падая на стул напротив черных фигур, — прошу вас, ваш ход.
Изабель опустилась на свою табуретку у окна и замерла, положив руки на колени. Граф совсем не соблазнился ее формами, ее вырезом и ожерельем. Он выглядел подтянутым и сосредоточенным.
— -Давайте я еще раз озвучу условия, — проговорил де Муйен, опускаясь напротив белых, — разрешите повторить, месье?
Марсель кивнул.
— Если я выигрываю, то ваша сестра, мадемуазель Изабель де Сен-Рем становится моей женой. Если выигрываете вы, то получаете обратно свой дом.
Марсель кивнул, протягивая графу руку.
— Идет, господин граф. Но давайте уже приступим.
Белая пешка пошла на е5, черная встала напротив. Разыграли коней, потом в ход пошли слоны. Изабель наблюдала за партией, широко раскрыв глаза. Марсель на самом деле играл хорошо, несмотря на то, что периодически просил ее принести новый бокал бургундского. Казалось, вино ему было нипочем, ходы он делал верные и против совершенно трезвого соперника держался отлично. Изабель уже начала верить в его победу, когда под конец, уже в эндшпиле, Марсель вдруг зевнул слона. Грязно выругавшись, он сделал неверный ход,
— Мат, господин де Сен-Рем, — наконец провозгласил граф де Муйен и обернулся к Изабель.
Та поднялась, смотря на него полными ужаса глазами. Губы ее дрогнули, она бросилась к брату, ища у него защиты, но тот смахнул со стола фигуры и молча развел руками, показывая, что он сделал все, что мог. Изабель замерла, бледная и испуганная настолько, что не могла даже кричать.
— Я возвращаю вам ваши расписки, дорогой шурин, — проговорил граф, поднимаясь и вынимая из кармана бумаги, — это все, что вы мне были должны, дарственная на дом и расписки от стряпчего о выплате мне долга. Мадемуазель, — он обернулся к полумертвой от ужаса Изабель, — я официально прошу у господина де Сен-Рем вашей руки.
Граф подошел к Изабель, заставив ту непроизвольно попятиться, и опустился на одно колено. В руках его сиял огромный алмаз, настоящий и горевший в свете свечей яркой звездой. Этот алмаз он надел на дрожащий пальчик Изабель, которая перевела глаза на брата.
— Марсель! — закричала она, бросаясь к нему, — нет, нет!
— Моя сестра согласна, дорогой шурин, — проговорил Марсель немного заплетающимся языком. Он поднялся, подошел к Изабель и положил руку ей на плечо, — господин граф, налейте же вина всем! Даже юной деве, что вскоре станет вашей графиней!
Изабель переводила глаза с одного мужчины на другого, и, когда граф протянул ей хрустальный бокал, задохнулась, в глазах ее потемнело, и она упала на руки жениха, потеряв сознание.
Глава 3. Замок Белистер
Париж остался позади. Изабель, которая никогда не удалялась более, чем на десять лье от его стен, обреченно смотрела как исчезают знакомые пейзажи.
Она сидела в карете рядом со своим мужем, и смотрела в окно, на пробегающие мимо поля и редкие хижины.
Последние дни Изабель помнила, как в тумане. Граф не пожалел денег на свадьбу, и платье ее из прекрасной розовой парчи, шитой по линии корсажа розетками с рубинами, было великолепно. Брат был на редкость трезв и бесконечно счастлив. Граф де Муйен подарил ему вороного коня с волнистой гривой, на котором Марсель красовался перед дамами и завистниками.
— Ты сделала отличную партию, сестрица, — сказал он, когда Изабель под руку с графом де Муйен выходила из церкви, чтобы сесть в карету, которая навсегда увезет ее в ее новый дом. В Бретань. В какую-то глушь, где она потеряется так же, как три предыдущие его жены.
— Это ты сделал хорошую партию, — усмехнулась Изабель.
Смотреть на брата ей было больно. Он предал ее. Вместо того, чтобы защищать и выдать замуж по склонности, он поставил ее на кон в игре с настоящим дьяволом.
Изабель мельком взглянула на своего мужа. Он спал, положив голову на бархатную подушку. Во сне черты его лица расслабились, и Изабель подумала, что он не может быть злодеем. Как человек с такой мягкой складкой губ может кого-то убить? Граф Франсуа де Муйен казался сейчас моложе и спокойнее, будто женившись, сбросил несколько лет. Складка на его высоком лбу расправилась, а ресницы подрагивали, как у ребенка. Изабель отвернулась к окну и снова стала смотреть на поля. Как бы она ни уговаривала себя, перед ней убийца и современный Жиль де Ре. И она — его следующая жертва.