Лабиринты любви
Шрифт:
Он дожидался ее с тем же мрачно-злобным видом, так хорошо ей знакомым. Все эпитеты, которыми девушка награждала Марко, тотчас же вылетели у нее из головы, она безуспешно попыталась притвориться, что не замечает его, но в этот момент Марко как раз что-то повелительно рявкнул одному из конюхов, мгновенно подбежавшему, чтобы взять поводья Фьяметты и помочь Саре спешиться. Однако герцог, нетерпеливо отстранив его, бесцеремонно схватил Сару за талию и грубо сдернул с седла, умышленно позволив ее сжавшемуся телу скользнуть по своему, напряженному и твердому. Девушка, пошатнувшись, встала на
– И ты еще читал проповеди насчет сдержанности и благоразумия? – прошипела она, яростно сверкая глазами. – Да отпусти же! Все на нас смотрят!
– Не ты ли, giocattolo mio, сама наплевала на осторожность, когда заявилась в покои Синей Бороды?
– Не смей называть меня своей игрушкой! Поищи себе другую!
Она пыталась вырваться из рук герцога, но тот продолжал с почти пренебрежительной легкостью удерживать ее. Наконец сообразив, что со стороны это, должно быть, выглядит так, словно она сама бесстыдно трется о него, Сара неловко застыла.
– Неужели, моя Дилетта? Чьей же игрушкой ты хотела бы стать?
– Пожалуйста, не терзай меня больше! Я же не виновата, что мы случайно столкнулись с Анджело?
Яркое солнце мешало как следует разглядеть выражение лица Марко, но хватка этих жестоких рук чуть ослабла.
– Нет, конечно, ты в этом не виновата, – монотонно повторил он. – Пойдем, я провожу тебя домой.
И, как всегда, не оставил ей иного выбора, как только подчиниться.
Глава 32
Ну как же она не догадалась сразу, куда он ее поведет? Сара мельком взглянула в одно из зеркал, мимо которых он тащил ее, и с удивлением увидела незнакомую женщину со спутанными ветром волосами, в промокшей от пота шелковой блузке, обрисовавшей каждый дерзкий контур и изгиб грудей. Она похожа… похожа…
Сара попыталась вырвать руку из неумолимых пальцев.
– Да перестань же тянуть меня! Неужели не понимаешь, что я хочу… Мне надо принять ванну и переодеться! Я вся мокрая!
– Это почти не заметно, особенно еще и потому, что ты не признаешь лифчиков! Уверен, что и Анджело успел вдоволь тобой налюбоваться! И настолько отвлекся, что даже не рискнул, как обычно, затеять дикую ссору!
Они остановились у двери его покоев, и Сара решительно отступила:
– Ты сам сказал, что не желаешь видеть меня в своих комнатах! По-моему, из нас двоих это тебя хватил солнечный удар!
Вместо ответа Марко распахнул дверь и обернулся к Саре с таким видом, что ей захотелось бежать на край света.
– Не считаешь, что последняя любопытная женушка Синей Бороды сказала ему что-то в этом роде перед тем, как он сам привел ее к себе? – И прежде чем Сара успела ответить, хрипло рассмеялся: – Боже, я начинаю верить, что твое безудержное воображение способно рождать самые безумные фантазии! Заодно представь еще и знаменитую «сестричку Анну», часами стоящую у окна в ожидании помощи!
С силой втолкнув Сару в неуютный кабинет, он пинком закрыл за собой дверь. Синяя Борода, не желающий, чтобы его фамильные секреты стали достоянием чужаков! Ах, чего бы сейчас ни дала Сара за совет житейски искушенной Дилайт!
Марко словно прочитал ее мысли. И, издевательски
– Так ты тоже надеешься на спасение? И кто же, по-твоему, этот благородный рыцарь? Может быть, Анджело, предложивший покатать тебя на мотоцикле? Вы двое прекрасно спелись, словно давным-давно знакомы! Возможно, так оно и есть?
Нет, он просто так говорит – откуда ему знать? Она уверена, что ничем не выдала себя. Это всего лишь догадки. Он проверяет ее. Или… или ревнует! Дурочка, что ты мелешь! Такой, как он, не способен ни на что подобное! Только не Марко…
И все же пьянящая радость ударила в голову, кровь забурлила в жилах. Однако девушка нашла в себе силы безразлично пожать плечиком, отвернуться к столу и сделать вид, что играет ножом для разрезания бумаги.
– Не понимаю, о чем ты? Спрашивается, как и где я могла познакомиться с твоим шустрым братцем? Кстати, он очень похож на тебя!
Она снова повернулась к нему, пристально вглядываясь в потемневшее от ярости лицо со стиснутыми челюстями. Под кожей снова ходят желваки. Кажется, Марко прилагает все усилия, чтобы не взорваться. Но на этот раз девушка не испугалась.
– Я опять разозлила тебя? Ради всего святого, что я такого сказала? Как ни крути, а вы все же братья, хотя и сводные, – быстро поправилась она.
– Да? Интересно, а откуда ты этоузнала? – зловеще произнес Марко. – Не помню, когда сообщал тебе столь пикантную подробность, да и твой последний обожатель называл меня не иначе как братом!
– Ах, вот ты о чем! Но это же очевидно, согласись? Не настолько я глупа и к тому же успела узнать от тебя, что за средневековые нравы здесь царят. Подумаешь, какая важность – ну завел твой отец подружку в деревне… ничего из ряда вон выходящего! Теперь доволен?
Она не мигая смотрела ему в глаза, хотя сердце трепыхалось, как овечий хвостик. Он действительно ревнует! И женское чутье твердило это вновь и вновь, хотя разум отказывался верить.
– Я уже убедился, что ты лжешь по каждому поводу и без повода! И при этом достаточно хитра и сообразительна, чтобы правдоподобно объяснить любую увертку. Как мне узнать, когда ты лжешь, а когда говоришь правду? – медленно протянул он, полуприкрыв потемневшие, ставшие непроницаемыми глаза, так что Сара, как всегда, не смогла понять, о чем он думает. Она очутилась в ловушке между письменным столом и Марко, который загораживал ей дорогу, не спеша оглядывая тяжело вздымающиеся, выпирающие из-под тонкого шелка груди с острыми сосками. Бежать некуда. И невозможно.
– Пожалуйста, не надо, – едва не взмолилась Сара с отчаянием затравленного зверька. Но язык, как и неподвижное тело, отказывался повиноваться. Горло сжал спазм. Он стоял так близко, что Сару обдавало животным жаром, исходившим от него, однако не предпринял попытки коснуться.
«Да это и ни к чему – он и так сделает все, что пожелает», – тоскливо подумала девушка.
Нет… она ошибается… он дотрагиваетсядо нее своим взглядом, повсюду, где раньше были его руки, пробуждая непрошеные воспоминания и вызывая беспомощный трепет.