Лабиринты наших желаний
Шрифт:
— Верно.
— Так что я немного поторопился. Простишь меня, Ксения? — спросил он с улыбкой в голосе, и Ксюша тихо засмеялась.
— Конечно, Игорь Андреевич.
— Хорошего тебе дня, моя девочка.
Сердце вновь зашлось, и дыхание перехватило, и жарко стало так, будто в груди камин затопили… А всё из-за этого его «моя», сказанного негромко, но очень тепло и чувственно.
— И вам, Игорь Андреевич…
*
Как же хорошо, что завтра она его увидит.
И как же глупо вообще думать об этом. И радоваться тоже глупо,
Дура, ей-богу.
Ксюша всю пятницу так пролетала. Благо, Виктора на работе не было, и никто не косился на неё с подозрением, только с пониманием. Ну, счастлив человек. Эка невидаль!
Но вечером настроение испортили. Точнее, испортил. Виталик.
Ксюша, возвращаясь домой, наткнулась на него возле собственного подъезда. Букет цветов, костюмчик… всё как положено.
Настроение сразу упало, как подбитый врагами самолёт. Захотелось развернуться и утопать обратно к метро.
— Привет. — Виталик улыбнулся, протягивая Ксюше букет. Розы. Розовые, но от этого не слишком легче. — Это тебе.
— Не надо, — она нахмурилась, делая шаг назад. — Ничего не надо.
— Ты хотя бы можешь объяснить мне, почему? — Он откинул букет на скамейку и подошёл ближе. — Всё время отказываешь, и я не понимаю, что не так. Я разве страшный? Я не умею себя вести? У тебя ведь нет никого, Ксюш.
— Кто сказал, что нет? — огрызнулась она. — Есть. Я просто не рассказывала.
— Да не ври. Стася бы знала. И по тебе видно, что ты…
— Я как-то не замечала, чтобы у Стаси был язык без костей, — перебила Виталика Ксюша. — И если не знаешь ты — не значит, что не знает она. Перестань уже, в конце концов, год от года одно и то же!
— Потому что каждый год вижу тебя — и понимаю: пропал! Только ты… зачем так упрямиться?! — почти заорал Виталик, хватая Ксюшу за руки и рывком прижимая к себе. — Как будто я какой-то монстр!
— При чём здесь… Не хочу я! Так сложно это понять?!
— Ну хватит! — прошипел он, наклонился и впился ей в губы агрессивным поцелуем.
Стало гадко и больно. Ксюша извернулась, хорошенько ударив Виталика ногой по коленке, потом с силой вырвалась из его хватки и побежала к подъезду.
— Отвяжись! — рявкнула, на мгновение обернувшись. Виталик тоже что-то проорал, но Ксюша уже не слышала, скрывшись за дверью.
Сволочь. Всё настроение испортил…
*
Но дома по комнате кружилась прекрасная бабочка, и Инна Васильевна рассказала Ксюше смешной анекдот, а потом накормила вполне вкусным ужином. И сыр с плесенью ещё остался…
В общем, настроение потихоньку выправлялось, и она не заплакала, хотя поначалу очень хотелось. Мерзкий вкус на губах просто преследовал Ксюшу.
Но она всё равно улыбнулась, увидев на экране телефона краткое смс-сообщение от Игоря Андреевича.
«Я
Вздохнула. Стоило бы ответить просто «да» или «хорошо», но… Так хотелось с ним поговорить.
«Ладно. Как прошёл ваш день, Игорь Андреевич?»
Телефон молчал несколько минут, словно с недоумением относился к её смелости.
«Весьма тухло, Ксения. Ты сейчас дома?»
«Да».
Вот! Она тоже немного умеет им манипулировать. Хотела ведь, чтобы позвонил — и он позвонил!
— Алло.
— Не мешаю я тебе, моя девочка?
И вновь от этого «моя» и тёплого голоса с лёгким оттенком лукавства внизу живота что-то с предвкушением сжалось.
— Нет, Игорь Андреевич.
— А что ты сейчас делала? До того, как я нарушил твой покой своим звонком.
— Ну, не такой уж это и был покой. Мы с Инной Васильевной недавно поужинали. Ваш сыр почти закончился…
— Это намёк?
— Ох… Нет. — Она засмеялась, поняв, как сглупила. — Не нужно мне больше ничего дарить, Игорь Андреевич. Вы и так уже столько всего подарили… А я вам ничего не подарила.
— У тебя ещё будет возможность мне что-нибудь… подарить, — протянул он, и Ксюша даже немного смутилась, поэтому быстро спросила:
— Может, котёнка? Тем более, Настя хочет.
— Настя обойдётся.
— А почему вы против? Вы не любите кошек?
— Ну отчего же? Люблю. Просто Настя хочет не кошку, а игрушку, и в итоге она будет с этой игрушкой играть, а мне достанутся все игрушкины проблемы вроде чистки туалета и регулярного посещения ветеринара. Мне сейчас не до этого, Ксения. Вот когда Настя поймёт, что вместе с кошкой получит ещё и кучу обязанностей по ухаживанию за ней — тогда будет ей кошка. Хоть три.
— Как вы строги к дочери, — улыбнулась Ксюша.
— Я не строг, а справедлив. Настя пока слишком безответственна, а с моим рабочим графиком она эту кошку либо угробит, либо переложит на чьи-либо плечи.
У Ксюши замерло сердце.
— А вы опять уезжаете, да?
— Да, моя девочка, — голос был полон сожаления. — В воскресенье. Я в среду вернусь.
— А вы летать не боитесь? У меня есть друг, который боится.
— Ксения, — Игорь Андреевич рассмеялся, — если бы я боялся летать, я бы уже, пожалуй, поседел целиком, а не только на висках. Слишком часто приходится это делать. У тебя, кстати, странный голос. Слишком грустный.
Почувствовал…
— Всё нормально.
— Так говорят, когда не нормально. Расскажешь мне, что случилось?
— Да ерунда. Просто не все такие, как вы. Некоторые сразу лезут… с поцелуями.
Игорь Андреевич молчал несколько секунд, а потом сказал, да так, что у Ксюши всё тело мурашками покрылось. Но отнюдь не от возбуждения.
— Ксения, если тебе будет кто-нибудь надоедать, просто скажи мне. Я разберусь.
— Разберётесь? — переспросила она с недоумением. — Каким образом?