Лабиринты наших желаний

Шнайдер Анна

На этот раз она не смогла ответить. Только взволнованно сглатывала, продолжая смотреть на него. И Ксюше казалось, что в его глазах горит пламя…

Наверное, это было то самое пламя, к которому так стремился её мотылёк.

*

Они приехали к кафе в центре города, и большой стенд с афишей рядом гласил: «Вечер джаза».

Значит, джаз.

— Так вот к чему был саксофон.

— Именно, — кивнул Игорь Андреевич. — Он ещё жив, кстати? Или уже нет?

— Наполовину. Очень вкусный, экономим.

— Не

нужно. Я всегда могу подарить тебе другой саксофон.

— Я понимаю. Но мне тоже надо ограничивать себя в… употреблении саксофонов.

Игорь Андреевич засмеялся.

— Сегодня вечером мы с тобой в этом не будем себя ограничивать, да и здесь саксофоны не калорийные. Пойдём, там уже пускают, будем рассаживаться.

Кафе действительно оказалось обычным, только с хорошо освещённой сценой в дальнем конце помещения. Столики были уже накрыты, и во время концерта заказывать можно было только напитки, чтобы не отвлекать музыкантов. А вот после — пожалуйста.

Хорошо освещена была только сцена, в остальном зале царил полумрак, создавая вокруг приятную обволакивающую атмосферу интимности и чего-то особенного. Всё здесь было оформлено в стиле 30-х годов: большие граммофоны, перья, зонтики и что-то блестящее на стенах, в проемах между помещениями — шторки из звенящих бусин. И цвета кремовые, нежные, приятные глазу.

— Под такой интерьер нужно платье и шляпу с пером, — шепнула Ксюша Игорю Андреевичу после того, как они сели за столик. — Народ слишком современно одет.

— Дресс-кода здесь нет, — он улыбнулся, кивая официантке, чтобы подошла. — Что будешь пить?

— Чай. Обычный.

— Хорошо. И мне тоже чай, пожалуйста.

Кроме них за столиком сидели ещё два человека — молодая пара, явно супружеская, и они периодически косились то на Ксюшу, то на Игоря Андреевича, явно пытаясь угадать, кто они друг другу. И ей от этого почему-то было смешно.

А потом Игорь Андреевич вдруг наклонился и что-то тихо сказал парню, после чего тот смутился, кивнул и пробормотал:

— Извините.

Ксюша с недоумением покосилась на своего спутника, но Игорь Андреевич только головой покачал.

— Потом.

И правильно: в этот момент на сцену вышли музыканты и вечер джаза начался.

Поначалу Ксюша думала, что они будут только играть. Но это оказалось не так. Один из парней, как раз саксофонист, отлично вёл вечер: рассказывал историю джаза, шутил с публикой. И Ксюша, никогда не увлекавшаяся подобной музыкой, в какой-то момент почувствовала, что словно растворяется в ней.

Звуки наполняли помещение, захватывая каждый уголок пространства, и не только вокруг, но и в душе находящихся здесь людей. Лица у всех были благодушные, умиротворённые. И даже Игорь Андреевич как-то смягчился, растёкся, и не было в нём в те минуты ничего ни от волка, ни от ястреба. И Ксюша,

косясь на него в то время, как музыканты играли ритмичную и будто бы колдовскую музыку, видела совершенно другого Игоря Андреевича — просто уставшего от всего на свете мужчину, который привык контролировать это самое «всё на свете», привык отвечать за поступки, и почти никогда не расслабляется. Его мозг всегда работает — и в этом всё дело. Сейчас же, в полумраке кафе, под странные завораживающие ритмы, Игорь Андреевич из практически бога превратился в обычного домашнего мужчину, которого Ксюше безумно хотелось обнять.

И она, набравшись смелости, в один прекрасный момент протянула руку и коснулась его пальцев.

Он вздрогнул, словно пробудившись ото сна, посмотрел на Ксюшу с удивлением. Потом улыбнулся и взял её ладонь в свою. Это оказалось безумно приятно, очень нежно и тепло.

Игорь Андреевич больше ничего не делал, просто держал Ксюшу за руку, но этого было вполне достаточно, чтобы она навсегда решила: джаз — лучшая музыка на всём белом свете.

*

Концерт длился почти полтора часа, а когда закончился, Ксюша даже немного расстроилась.

— Ты не против ещё и поужинать со мной? — спросил Игорь Андреевич, как только народ начал расходиться. — Можно здесь, а можно пойти в ресторан напротив. Там получше кормят.

— Не надо в ресторан, — быстро сказала Ксюша, и он засмеялся.

— Ксения, и там тоже нет дресс-кода, более того, навалом народа, одетого как я или ты. Ресторан — это не всегда суперкруто, а просто чуть разнообразнее, чем кафе.

«И дороже», — подумала Ксюша, сказав вслух:

— А вы как хотите?

— Я бы туда переместился. Там шашлык вкусный. И к нему подают обалденный такой острый соус…

— Кажется, вы просто проголодались.

— Может быть. Пойдём?

— Ладно, — пожала плечами Ксюша. Шашлык она тоже любила, правда, острый соус — это не для неё. Потом в желудке огнедышащий дракон поселится и всю ночь будет огонь извергать.

По пути на другую сторону улицы, где находился этот самый ресторан с шашлыком, Ксюша пыталась вызнать у Игоря Андреевича, что он любит есть. Ей уже давно была интересна эта тема — собственно, с тех пор, как Настя упомянула, будто он не любит молочные продукты. Никакие, кроме сыра.

— А я рыбу и морепродукты люблю, — говорил Ксюше Игорь Андреевич, улыбаясь. — Любую рыбу и любые морепродукты. Особенно креветок, лобстера, устриц и раков.

Из всего вышеперечисленного она пробовала только креветок.

— И крабов? — хмыкнула, вспомнив салат, который они ели в вечер знакомства.

— И крабов, — кивнул Игорь Андреевич.

— А чёрную икру тоже любите?

— Люблю. И чёрную, и красную.

Красную Ксюша тоже любила, но ела только на Новый год. А чёрную…