Лабиринты веры

Грин Эллен

Весть о смерти Росса пришла в виде конверта размера «стандарт» [4] . Адрес был напечатан. Обратного адреса не было. Судя по штемпелю, отправлено письмо было из Филадельфии. На этот раз на фотографии была квартира Росса с открытой дверью. Дата была проставлена в самом низу, а под ней надпись: «Аве [5] Мария, и Иосиф тоже». Его затошнило, когда он прочитал это; едва не вырвало. Предположительно Росс умер, когда упал в ванной и ударился головой. Он умер в одиночестве в своей квартире недалеко от Харрисбурга, вдали от своих двух дочерей. Дочерей, которым

вверил свою жизнь.

4

Размер «стандарт» – примерно 21x36 см.

5

Здравствуй (лат.).

Он решил, что те сочли смерть отца несчастным случаем. Он внимательно следил за развитием событий, разговаривал с людьми, жившими по соседству. Расследование не велось, даже намека не было. Он пошел на похороны, стоял в задних рядах, но сделал это только ради того, чтобы, если кто-нибудь из них придет, проследить за ними и найти Аву. Они не пришли. Не пришла и Анаис. В последний путь Росса провожали десять человек. Вот так человека настигает справедливость.

Он знал, что будет следующим. Не потому, что больше никого не осталось, а потому, что каждый адресат умирал вскоре после получения фотографии по почте. Только в его случае убийца чего-то ждал. Больше года. Хотел помучить его, заставить постоянно оглядываться в страхе? Чем он хуже других? А может, до него просто сложнее добраться? Ведь он собрал вещи и переехал на следующий день после получения фотографии. И постоянно менял квартиры, иногда даже жил в съемной комнате. Был все время в бегах. Может, убийца еще не нашел его?

И все же, размышлял он, должен быть способ вычислить, кто творит все это, и положить конец вакханалии. Для этого нужно всего лишь сложить вместе все кусочки мозаики. И еще заняться Авой. Он всегда был осторожен, возможно, даже слишком. Впервые за двадцать лет она оказалась без защиты. И в тот момент, когда у него появился шанс разделаться с ней, она приволокла этого копа. Причем не обычного, заурядного копа.

Впервые увидев Рассела Бауэрса, он расхохотался. Красавчик с политическими связями. Когда увидел послужной список Рассела, он изменил свое мнение. Бауэрс вступил в ВМФ сразу после окончания школы и за время службы поднялся до офицера «морских котиков». Он участвовал в боевых действиях в Афганистане. В двадцать два он уже был ветераном с кучей наград. Как только с почетом ушел в отставку, он тут же поступил в колледж в Ратджерсе и окончил его за три года со степенью по философии и истории. Поступил на работу в полицию Черри-Хилл, а потом с повышением был переведен в прокуратуру. Он был выдающейся личностью.

Из всех, кому Ава могла разболтать историю, главную опасность представляет коп. Секретаршу тоже устранять нельзя. Потому что она связана с судьями. На полицию оказали бы сильнейшее политическое давление, чтобы как можно скорее выяснить, кто убил ее. Так что это рискованно. Если с одним из них что-то случится, Ава никогда не поверит в несчастный случай и, возможно, выложит все, что ей известно. Убийство одного из ее коллег привлечет слишком много внимания к тому, чего лучше не касаться.

Он сел прямо и сплел пальцы. Как, черт побери, ей удалось связать фото с домом Лойяла? Снова устремил взгляд на снимок. А что, если Клэр перед смертью ей все рассказала? Клэр была хитрой сукой. Это было бы вполне в ее духе – подстроить так, чтобы последняя бомба взорвалась уже после ее кончины…

Надо бы снять взрыватель, и для этого существует лишь один способ.

Глава 10

Я

сидела на рабочем месте в суде, в своем уютном закутке. Я сделала так, как меня просил Рассел. Вышла на работу, чистая после душа и готовая трудиться. Прошло уже четыре дня, но я так и не виделась с Расселом. Даже не знала, известно ли ему, что я здесь. И есть ли ему до этого дело.

– Эй, подруга, я собираюсь в город. Тебе принести что-нибудь поесть?

– Гм…

Я скрестила руки на груди и посмотрела на Джоанну. Все это уже начало меня доставать. Какой бы глупостью это ни казалось, вечером того же дня, когда ко мне заявился Рассел, я переехала к Джоанне. Ее четырнадцатилетний сын, Стивен, жил с ней, когда не жил с отцом. Ее домик оказался крохотным и перенаселенным, и я была вынуждена большую часть времени просиживать на диване. Худшим являлось то, что Джоанна не отходила от меня ни на шаг. Если я шла куда-то, она следовала за мной. Если я в поисках покоя запиралась в ванной, она через пять минут начинала колотить в дверь, желая знать, всё ли у меня в порядке. И еще она много болтала. Болтала не замолкая до той минуты, когда мы укладывались спать. Иногда вылезала из кровати и усаживалась ко мне на диван, чтобы закончить уже законченный разговор.

Я любила ее. Я любила ее, когда мы встречались на работе и жили в разных местах. Но моя любовь стала таять, когда я проводила в ее обществе дни и ночи, не имея возможности уединиться. Так что я постепенно стала превращаться в мегеру. А Рассел, он ворвался в мой дом в тот вечер – дал четкие ЦУ, как мне проводить время, и приставил ко мне Джоанну в качестве телохранителя, – а потом исчез.

– Нет, спасибо. У меня есть вода и торговые автоматы.

– Замечательно. – Огромная сумка уже была у нее в руке. – Но я все равно принесу тебе что-нибудь вкусненькое.

Я просидела на месте еще с полчаса, дергая ногой от необъяснимого беспокойства. Затем схватила свою сумку и вышла на улицу. Люди шерифа покосились на меня, когда я прошла мимо них, вдыхая влажный воздух Кэмдена. Я то шла размеренным шагом, то почти бежала. Я точно знала, куда иду, но делала вид – во всяком случае, для всех, кто мог следить за мной, – что иду обедать. Прокуратура была в нескольких минутах ходьбы. Я не забывала поглядывать по сторонам, высматривая Джоанну. Если она заметит меня, то поднимет хай и потащит меня в здание суда, чтобы прочитать мне лекцию и накормить меня. Завернув за угол, я побежала и, быстро преодолев оставшееся расстояние до прокуратуры, распахнула стеклянную дверь. Я стояла в небольшом вестибюле, пока на меня не обратили внимания.

– Да? – Женщина лет сорока с всклокоченными волосами до плеч своим внешним видом вполне, кажется, соответствовала царящему вокруг хаосу.

– Мне нужен Рассел Бауэрс.

Женщина перестала перекладывать папки и посмотрела на меня:

– Вам назначено?

Я помотала головой:

– Нет. Я работаю в суде. Мне нужно увидеться с ним.

Женщина улыбнулась. Если б я переводила ее взгляд на английский, то получилось бы что-то вроде: «Перед тобой еще штук пятьдесят таких же. Так что в очередь, детка».

– Его не будет несколько дней. Хотите оставить сообщение? – спросила она.

– Нет. Хотя, наверное… Это очень важно. По одному делу там. – Я указала на противоположную сторону улицы. – Послушайте, если он позвонит или…

– Хотите поговорить с другим следователем?

– О. – Меня насторожило выражение на ее лице. – Что-то случилось?

Женщина сложила руки на груди.

– Говорите, что работаете в суде? – Я кивнула. – Странно, что вы не слышали. Наезд и бегство с места ДТП.