Лампа разыскивает Алладина
Шрифт:
– Ваня, – топнула ногой Лина, – женщина больна, собачки нездоровы, а у тебя на уме железо! Быстро помоги ей подняться.
– Псов пристрелить, а тетку в дурдом, – не сдался Ваня, – думаю, ее родственники обрадуются, избавившись разом от всех.
– Отвратительно, – прошипела Лина.
Потом она подошла ко мне, но я уже встала и принялась отряхивать джинсы.
– Вы сядьте, переведите дух, – предложила Лина и распахнула заднюю дверь автомобиля.
– Нечего больных в мою машину сажать, – окрысился Ваня, – вдруг они все заразные.
Я улыбнулась.
– Собаки
– Зачем? – вытаращился Ваня. – Ну, народ! Совсем офигели! Лыжи Шарикам на зиму не купили?
– Замолчи! – рявкнула Лина. – Отдохните секундочку.
Я машинально глянула внутрь салона и вздрогнула. Почти все заднее сиденье занимала детская коляска, вернее, та часть, в которую следует класть младенца, колеса отсутствовали. Мои глаза медленно ощупывали повозку. Она показалась мне хорошо знакомой. Сверху ее покрывал темно-синий материал в белый горошек, сбоку виднелась небольшая ручка.
Колясочка принадлежала Гене, каким образом она оказалась в машине у Лины и Вани?
Понимаю, что большинство из вас воскликнет: «Да каким же образом ты, дорогая, ухитрилась узнать повозку? Таких синих, в белый горошек, небось полным-полно».
Верно, только приданое для новорожденного покупали мы с Катюшей. У меня родных по крови детей нет, а Катины давно выросли, поэтому мы проявили редкостную наивность. Отправившись в детский магазин, отчего-то решили, что десяти тысяч рублей хватит на одежду, мебель, бутылочки, соски, да еще и на памперсы останется!
Представляю, как сейчас покатываются со смеху те, кто собирал недавно приданое для младенца. Наши дети обходятся нам все дороже и дороже, в прямом смысле этого слова.
Поняв размер трат, мы не стали унывать, а быстренько обзвонили знакомых и очень скоро получили в подарок замечательную кроватку от Логуновых, у которых подрос сынишка, и кучу всякой ерунды от Потаповых. А вот коляску, по виду совсем новую, приобрели у Нины Васькиной, соседки из второго подъезда, заплатили совсем недорого и получили хорошую вещь, у которой имелся лишь один небольшой изъян. Нина непонятно зачем украсила короб дурацкими наклейками, прилепила на него изображения зайчиков, кошечек и мышек. Я сначала попыталась отодрать «красоту», но потерпела неудачу и махнула рукой. В конце концов «эпипаж» достался нам почти даром, да и кататься в нем Гене предстояло недолго. И вот сейчас на сиденье громоздился именно тот самый короб, с наклейками.
– Простите, Лина, где вы взяли эту коляску? – отмерла я.
Женщина слегка покраснела.
– Собственно говоря, понимаете… А в чем дело?
– Она принадлежит нам.
– Еще чего соври! – рявкнул Ваня.
– Если сейчас ее перевернете и посмотрите на дно, то увидите надпись «Васькина», – сообщила я.
Ваня крякнул, наклонил «корзинку» и пробормотал:
– Верно.
– Говорила же тебе, – налетела на него Лина, – не надо брать, хлопот не оберемся, а ты! Хорошая вещь, на даче пристроим! Воровка она! Такие при детских поликлиниках
Ваня закашлялся.
– Сэкономил! Нечего сказать, – гневалась Лина, – теперь твое замечательно дешевое приобретение надо людям вернуть. И чего ты добился?
– Сделайте одолжение, – попросила я, – объясните по порядку, как к вам попала наша коляска?
Лина раскрыла рот, но сказать ничего не успела, потому что из подъезда вышел Кирюшка и закричал:
– Эй, Лампудель, чего это с собаками?
– Немедленно сними с них ботинки, – приказала я, – выгуляй и веди домой!
– А кто их обул? – захихикал мальчик.
– Не мешай мне, делай, что велят, – рявкнула я.
– Понял, – оторопело кивнул Кирюшка и наклонился к лежащей без движения Капе.
– Быстро отвечайте на мой вопрос, – налетела я на Лину.
– Эй, эй, – набычился Ваня, – ты чего это развизжалась! Еще доказать надо, что коробок твой! Васькиных в Москве много. Ни один суд ничего не установит! Лина, в машину, нам пора!
Я вцепилась в женщину.
– Слушай! Нашего мальчика, Гену, похитили, его мать избили, Оля с черепно-мозговой травмой в больнице. Младенца увезли вместе с коляской. Если вы сейчас исчезнете без всяких объяснений, я записываю номер автомобиля и сообщаю в милицию.
– Мамочка, – заголосила Лина.
– Чего случилось? – заинтересовался Кирюша.
Я нырнула в салон и прошипела:
– А ну живо забирайтесь в машину, давайте отъедем отсюда и поболтаем в укромном месте.
Ошарашенный Ваня покорно сел за руль, Лина юркнула к мужу. Машина выкатилась из двора и припарковалась недалеко от метро.
– Так мы ни в чем не виноваты, – растерянно сказал Ваня.
– Все жадность твоя, – заплакала жена, – извел нас, урод!
– Вам только деньги дай, мигом расфуфыкаете, – обозлился муж.
– Копейки зарабатываешь!
– Транжира!
– Скупердяй!
– Дура!
– Идиот!!!
– Работать надо больше, а не крохи на хозяйство давать! Вон себе, небось, новую машину купил! – не успокаивалась Лина.
– Во, блин! Ты ж на ней тоже ездишь!
– Ага, когда захочешь отвезти!
– Лучше молчи.
– Сам заткнись!
– Господа, – решительно прервала я семейную перебранку, – дома друг другу комплименты выскажете, меня на данном этапе волнует лишь одно: где вы взяли коляску?
– Купили! – хором ответили супруги.
– У кого?
– Понятия не имеем!
– Послушайте, – каменным тоном напомнила я, – наверное, вы не поняли, что оказались замешанными в похищении ребенка? Давайте по порядку!
– Говори, – пробубнил Ваня, – я покурю пока!
Закряхтев, мужчина вылез наружу.
– Кретин, – зашептала Лина, – который год с ним мучаюсь. Жадный, злой…
– Разведись!
– Дети у нас!
– Хорошо, в конце концов, твое дело, с кем жить! Откуда коляска?