Лапшевня бабули Хо – II: Лестница из черепов
Шрифт:
Это было новое, непередаваемое ощущение мощи и готовности ко всему.
Народу на лестнице, кажется, поплохело.
Что, твари, не ждали? А вот!
С рычанием, от которого затряслись стекла в оконных рамах, я прыгнул на лестницу, в самую середину встречающей толпы. И начался махач!
О да! Это было куда как круче бабулиного рамена! Куда! Как! Круче!
С каждым ударом с лестницы улетал один из Циановых. Что там с ними дальше будет, это уже пусть у Дзянь голова болит.
А мне и так было хорошо! Так хорошо мне никогда не бывало!
И
В воздух взлетела раззолоченная фуражка старшего швейцара. Да! Вот так!
Лестницу я очистил, оставив груды оглушённых бездыханных тел в голубых пиджаках по обе стороны лестницы. Открыв высокие двери полированного дерева, мы с Дзянь вошли внутрь.
Вот еще одна лестница вверх. И на нее сбегаются бойцы со всего ресторана. А сколько у них всего в руках интересного! Не терпится все это попробовать отобрать!
Я вроде уже опустошил даньянь полностью, а новый прилив энергии заставил меня с рычанием направить потоки в полу погасшие шаодани. Звезды в кулаках вспыхнули с новой силой!
— У нас остается мало времени, — услышал я за спиной голос Дзянь. — Скоро начнется откат. Надо поспешить.
— Ну, значит поспешим, детка! — и я захохотал безумным смехом, от которого толпа на лестнице отступила на шаг на ступеньку вверх.
Пришлось их догонять, прыгая вверх через восемь ступеней.
Подняв синий щит, я влетел в них как шар в кегли, половина разлетелась по этажу, уронив все что у них было в руках, часть попадала, кувыркнувшись через перила, на этаж ниже. Оставшихся на ногах, я фигачил железной рукой в циановом пламени. Дзянь следуя за мной, добивала тех, кто еще шевелился метким ударом острого каблучка в голову.
— Чан, — крикнула Дзянь. — Это все сплошь нулевки! Здесь нет настоящих практиков!
А! Мне! Пле! Вать! Я веселился от распирающего ощущения своей головокружительной мощи.
Мой даньтянь снова опустел, и тут же наполнился до отказа в третий раз! И я просто не мог остановиться, меня несло потоком чистейшей агрессии.
Щит спасал меня от ударов, а мои удары снесли с ног любого.
Я спалил два шаоданя с ци третьего пополнения и взошел на второй этаж, буквально по головам, уложенных проспаться и подумать.
— Да! — выкрикнул я, ступив на площадку второго этажа. — Да! Ну что?! Кто еще против нас?!
Всеобщее молчание было мне первым ответом. А потом…
— Ну, похоже, что я, — услышал я знакомое угрюмое рокотание.
Я пригляделся кто это стоит там такой огромный в тени колонны и узнал его;
— Кого я вижу! Это же наш лепший приятель Лангхо! — меня несло потоком неудержимого трепа. — А у меня для тебя припасен подарочек, приятель Лангхо. Познакомься, теперь его зовут «Брык с Копыт» и что-то подсказывает мне, что он тебя просто с ног снесет! Ах, да! Вы же уже сталкивались пару раз!
Лангхо оскалился,
Лангхо повел могучими плечами и поманил меня пальцами:
— Ну, иди сюда, поглядим поближе, что там у тебя для меня есть.
Я не заставил себя ждать. Я бросил всю энергию в шаодань правого кулака, я сиганул в воздух замахнувшись со всей дури, я падая тяжелой неудержимой скалой с небес пробил великолепный, образцовый «Брык С Копыт» в его тупую башку.
Полыхнуло синим до рези в глазах. Как от сварочной дуги. Голову Лангхо мотнуло от удара. Лангхо встряхнулся, повел челюстями и выпрямился, прищурившись. И синее свечение щита погасившего всю дикую мощь моего коронного удара, тоже погасло.
— Если тебя подловят один раз, ничего, это случается со всеми, рано или поздно. — Лангхо покачал огромной лысой головой. — Если тебя подловят второй раз, зазубри навсегда этот урок. А если тебя подловят в третий раз, — оскалился Лангхо. — Значит, ты тупой. Так вот, приятель, — я не тупой.
Совершенно очевидно, это было так. Если кто тут и был тупой — очевидно, это был не он.
— А теперь, — Лангхо повел огромной головой, — я разберу тебя на запчасти.
И только то, что в моем последнем заряженном синем шаодане оставалась еще энергия для удержания щита, спасло мне жизнь в следующие несколько минут, когда Лангхо буквально вколачивал меня в мраморный пол.
Удар, блок, ещё удар, пробежка по столикам, удар столиком со всей дури. Я отбивался, экономил силы и тянул время. Я терпеливо ждал очередного энергетического прихода и дождался.
— Время! — прокричала Дзянь! — Откат!
Да, я дождался.
Отката.
Мне никогда в жизни не становилось так плохо и так быстро, даже когда я умирал. Мир просто почернел и лишь иногда озарялся вспышками, с которыми Лангхо приносил могучие хуки в мою пустую, как тыква, башку.
Я упал в эту ночь и никак не мог вернуться.
Белый стал черным, черный совсем беспросветным. Ничто в мире не могло побудить меня шевельнуть хоть пальцем, чтобы спасти свою жизнь.
Даже осколки жуткой алой тьмы, спрятанные где-то глубоко в душе только приоткрыли свой миллион глаз, и тут же их закрыли — и я их понимаю, мои глаза на такое непотребство не смотрели бы!
Дико хохоча, Лангхо обеими руками поднял меня за шею в воздух, и отклонившись назад, нанес мне удар своим широченным лбом прямо между глаз. Если я что и видел — то теперь погасло все.
Я, наконец, попал в ту мясорубку, которая должна была смолотить меня в первый же мой вечер здесь.
Не знаю, почему я выжил. Не знаю, чем это все кончилось бы, если бы Дзянь не опрокинула на Лангхо здоровенную трёхметровую мраморную статую.
Очнулся я от того, что Дзянь поливала меня водой из прозрачного графина.