Лапшевня бабули Хо – II: Лестница из черепов
Шрифт:
Опорожнив графин, она отдала его замершему рядом официанту в черном фраке, и скомандовала:
— Следующий!
— Не надо, — прохрипел я едва приподняв руку, вода была жутко холодная, с кусочками льда.
— О! — обрадовалась Дзянь. — Очнулся массовый убийца! Не пугайся, шучу. Все живы. Даже Лангхо живой, хотя ему по лысине прилетело полтонны мраморной богини плодородия. На щит он истощил один шаодань, а остальные три не отказал себе в удовольствии, слил, чтобы помять тебе череп. Но башка у тебя на диво крепкая стала, а свою Лангхо прикрыть было уже нечем, и я его малость
Я сел на ступенях мраморной лестницы которую словно кувалдами разбивали, и мне снова поплохело:
— Ох. Кажись, меня сейчас стошнит…
Официант поспешно отскочил в сторону. А Дзянь задумчиво заметила:
— Да это был бы замечательный завершающий штрих, но народному герою не к лицу такие брутальные жесты, так что давай, держи все свое презрение к этому месту в себе.
И я держал, хотя было тяжко.
Когда мне стало чуть терпимее, когда кровь перестала течь, я поднялся, опираясь на плечо Дзянь, и мы побрели по длинному, отделанному дубовыми панелями коридору к кабинету Джи Панга, оставив Лангхо лежать под обломками статуи. Дзянь наказала официанту, если через час сам не очнется, облить Лангхо ледяной водой.
После я думал — почему я выжил, не потерял разум от сотрясений мозга и продолжил путь. Возможно, в меридианах ещё остались капли ци после жареных пилюль, а возможно, что воду в графинах здесь бодяжили с белой жижей кого-то из ци-ортопедов вроде Сян. Не столь талантливого, и гомеопатических пропорциях — но этого мне хватило.
Одна из створок двустворчатой двери в конце коридора оказалась приоткрыта, и мы вошли без стука. В кабинете присутствовали очевидные следы поспешного бегства.
Распахнутый сейф, какие-то бумаги на полу, на широченном рабочем столе возлежал красавец пистолет-пулемет «Томми-Ган», классическая чикагская метла с дисковым магазином, среди груды рассыпавшихся патронов, у нас, конечно, совершенно бесполезный, даже непонятно зачем, его кто-то к бою снаряжал.
Справа и слева стол охраняли две ростовые копии терракотовых гвардейцев Циня Шихуанди.
Или не копии…
Статуи были разные, правый с копьем, ухмылялся, левый с мечом мрачно следил за нами керамических взглядом. Блин, как-то боязно к ним спиной поворачиваться то.
Нда. Экий романтик-то наш Джи Панг…
В гостеприимно распахнутый сейф я нос совать не стал и вообще ничего совать не стал, и Дзянь не пустил, вспомнив недоброго слова Адскую Звезду у меня дома, такую скромную и вроде не страшную, а она вон чего бывает…
— О, смотри, какой уютный диванчик! — Дзянь хлопнулась, ехидно прищурилась и погладила рукой бархатную накидку. — Не присядешь рядом?
Как-то двусмысленно прозвучало, хотя скорее всего она просто увидела, насколько я измученный. Я проигнорировал, оглядел комнату мутным взглядом:
— Он же не мог пройти мимо нас?
— Я бы заметила, — отозвалась Дзянь и поднялась. — Сюда один коридор ведет, и мы его прошли.
— Значит, что? — мучительно соображал я. — Куда он делся? Куда Сян дел?
— Секретный выход, — произнесла Дзянь ощупывая золотые барочные лепнины на мебели и стенах.
Потом вздохнула и пошла ощупывать статуи гвардейцев.
— Ну-ка, пусти, — произнес я, едва сдерживая рвущуюся наружу кислоту.
Ворвался в примыкающий к кабинету туалет, и надолго там заперся. Когда я немного пришел в себя и выглянул из туалета, Дзянь уже прикидывала, как лезть к огромной люстре под потолком, подергать там за многообещающие выступы.
— Дзянь, — ох и измученный же у меня голос. — Иди сюда. Я нашел.
Это была вторая дверь в туалете. Просто так же не делают еще одни двери в туалет? Вот эту бросили поспешно убегая немного приоткрытой.
— Хм, — задумчиво произнесла Дзянь. — Просто так вторую дверь в туалете делать не станут.
— А я о чем, — отозвался я и толкнув зеркальную створку, решительно вошел в темный проем.
— Чан, строй! — успела выкрикнуть Дзянь, прежде чем дверь за мной захлопнулась, а пол подо мной провалился, и я полетел куда-то вниз в полной темноте.
Глава 31
Простые домашние средства при тяжелом отравлении
Я летел в полной темноте секунд десять. Приземлился сравнительно мягко, лишь слегка отбил филейные части. Если бы не торможение ци, разбился бы нафиг о каменный пол. Судя по хрусту костей, в какие-то давние допоточные времена такое тут уже случалось.
Ничо се, поворот событий…
— Сян! — проорал я в темноту. — Сян!
Мне показалось, или вдалеке действительно кто-то отозвался? Я побрел вперед, опираясь на близкую стену ладонью, потом хлопнул себя по лбу. Я же могу запитать до свечения один из моих шаоданей, если постараться, я сделаю это довольно быстро, ци чувствовалась в слабом сквозняке коридора, значит где-то и выход есть.
Но с наполнением даньтяня у меня неожиданно не задалось. Что за фигня? Есть же ци — я ее чувствую, а собрать, втянуть, вдохнуть не могу. Словно все втягивающие, дыхательные каналы забиты серым цементом. Как при насморке.
Да блин! Это еще что за фигня? Какой-то эффект отката после пилюль этих стремных? И Дзянь не спросить, где ее сейчас искать? Блин.
Я побрел дальше в темноте. Ну, хоть глаза немного привыкли, и я даже начал что-то различать. Или светлее стало.
Точно, светлее стало. Это я выбрался в коридор, в котором на стенах горели старинные бронзовые светильники синего пламени. Вспомнил, газовые фонари, во. Это ж сколько лет этим катакомбам, если тут освещение еще газовое? Лет двести?
Я дошел до Т-образной развилки, посмотрел налево, посмотрел направо. По решетчатой двери из грубого прутка в конце каждого короткого коридора. Блин, опять муки выбора. Направо или налево? Красавица или чудовище? Пан или пропан?
— Что-то меня это уже достало, — пробормотал я.
И заорал во всю мочь:
— Ся-ян!
Прислушался. Это отозвался кто-то, или эхо вернулось? Пойду на звук, налево, значит.
С лязгом и усилием открыл решетчатую дверь, прошел дальше.
— Сян!