Ларс III
Шрифт:
Я вспоминал вчерашний разговор с Омуртагом. Он перед отъездом, как бы невзначай, спросил о Триумвирате и моих действий в отношении этих недоделанных масонов. Понимая, что болгарин многое слышал от меня при допросе Филипа, я не стал особо скрывать свои цели. Да и в войске ходит слово «Триумвират» как какое-то оскорбление. Скрывать уже нечего. Наместник вызывает у меня двоякие чувства. Вроде и не дает поводов для беспокойства, но в то же время, по какой-то причине он не вызывает у меня доверия. Интуиция говорит, что не стоит ему верить безоглядно. Наверное, я стал мнительным.
Расследование
Виновных найти не получилось. Опрос свидетелей ни к чему не привел. Причем, партия продовольствия, из которого готовилась отравленная еда была в порядке. Значит, кто-то отравил ее в процессе готовки, когда отвлекся повар.
Ходот обещал следить за всеми, кто находился рядом с хижиной, а Эса грозилась провести свой экспресс-допрос после того, как восстановится.
Ближе к вечеру, когда я вернулся в военный городок, армия встречала меня так, будто я победил в бою с минотавром. Легионеры кричали мое имя и стучали оружием по щитам. Ходот прятал довольную улыбку в бороде. Было приятно и неожиданно. В шатре меня встретили ближники, Радомысл организовал небольшой пир.
Смех и бурные разговоры наполняли воздух, когда мои полководцы рассказывали о событиях прошедших дней. Где-то нашелся скоморох, играющий на гуслях, наполняя лагерь ритмичными напевами, волнующих души наших воинов. Легионеры хлопают в ладоши, их голоса возвышаются в хоре военных песен и народных мелодий, их глубокий бас слышен даже в моем шатре.
Простые воины тоже развлекались. В центре лагеря на грубо отесанных столах разложены простые, но вкусные блюда. Центральное место занимают жареные целиком кабаны, а сочная корочка потрескивает и блестит от жира. Блюда переполнены кусками темного ржаного хлеба, кружочками соленого сыра и тарелками маринованных овощей. Мед, золотой нектар богов, свободно течет из резных деревянных чаш, согревая пуза моих солдат-богатырей.
Некоторые хвастаются своими шрамами, каждый из которых является свидетельством их храбрости и опыта. Другие говорят о своих семьях, женах и детях, ожидающих возвращения в далеких землях Царства Гардарики.
А в шатре начались разговоры о захвате Рима.
— Вечный город, — заявил Ходот глубоким голосом, — жемчужина, созревшая для взятия. Мы должны нанести удар в самое сердце Триумвирата, в источник их силы.
Князь был чуть подвыпившим. Ни разу его таким не видел. Видимо, он решил так расслабится, чтобы не сойти с ума от переживаний за Милену.
— Римлян нельзя недооценивать, — заметил Радомысл, — их стены крепки, а легионы огромны.
— Стены можно проломить, легионы сломать, — губы вятича скривились в ухмылке, — на нашей стороне численность, сила и, самое главное, хитрость.
Ходот повернулся к нашему канониру.
— Лука, расскажи!
Молодой парень наклонился и возбужденно изложил свою стратегию.
—
Мдя, я ожидал что-то более стоящее. Нет, так-то план не плохой. Но за пару недель моей болезни можно было бы придумать что-то более обстоятельное.
Судя по всему, недовольство отразилось на моей физиономии.
— Есть еще вариант, — быстро сказал Лука, — Мы пошлем небольшой отряд, чтобы беспокоить их границы. Мы нападем на них сразу в нескольких местах. Это привлечет их внимание, их легионы идут на помощь осажденным, оставляя Рим уязвимым, — он сделал паузу, позволяя нам осознать свои слова, — Тем временем, наша основная армия отправится на драккарах по морю, высадится возле Рима и возьмет его в осаду.
А вот это уже поинтереснее. Но дробить на мелкие части свою армию — это не выход. Слишком велик риск того, что нас разобьют по частям.
— А можно отправить им троянского коня, — заметил Радомысл, видя, что мне не нравятся идеи ближников, — Ты же хотел, Ларс, отправить посольство в Рим, чтобы узнать судьбу Милены, услышать требования.
Я кивнул, мы это обсуждали.
— Так давай отправим его, — продолжил он, — я пойду заговаривать зубы, отвлекать их и собирать сведения. Эса вместе со мной подготовит почву для восстания. Там хватает желающих принять на свою головушку папскую шапку, — хмыкнул дядя.
Так, за мозговым штурмом прошел вечер.
Наутро у нас появилась рабочая версия по военной кампании.
Сначала на самом быстром драккаре отправится в Рим Радомысл с Эсой и отрядом лазутчиков. Они будут плести интриги, переманивать на свою сторону недовольных, подготавливать восстание против понтифика.
Было решено все же разбить армию. Первая армия. Все болгары во главе с Омуртагом направятся на запад для устрашения рубежных вождей, которые еще недавно боролись с ним за свою независимость. Вместе с ним пойду я с десятью тысячами легионеров. Это будет вторая армия. Болгары так и останутся на границе ханства, разобьют лагерь. Я же с Метиком отправлюсь через Венецию в Рим. Моя задача — оттянуть войска понтифика на север.
Омуртаг, после того, как моя задача будет выполнена, пересечет Адриатику и зайдет с тыла присланной на север армии. Мы разобьем папские войска и направимся на юг.
Третья армия. Ходот с Лукой возьмут остальные войска и на драккарах отправятся прямиком в Рим. Необходимо будет рассчитать все так, чтобы вторая и первая армии уже разбили войска неприятеля, к тому моменту, как третья армия высадится у Рима.
Пока Ходот будет готовить укрепления для долгосрочной осады, Радомысл с Эсой уйдут в подполье и организуют восстание в вечном городе. К тому моменту, как я и Омуртаг подойдем к осажденным, там должна будет кипеть гремучая смесь заговоров, которые позволят захватить Рим.