Латая старые шрамы
Шрифт:
Сон был муторным. Невнятные образы, обрывки сновидений, мутные краски и смазанные очертания и без того неясных картин. Я ворочалась с боку на бок, подбивала подушку, пытаясь найти удобное положение. То проваливалась в зыбкую дрему, то вновь выплывала из нее. Промучилась так всю ночь и наступлению утра и солнцу, выглянувшему из-за плотных облаков, была только рада.Правда, солнцем все хорошее и закончилось. Дом, и без того не баловавший теплотой, за ночь и вовсе выстыл. Кожа покрылась противными мурашками, и ноги тут же закоченели. И вновь вернулась вчерашняя злоба. Этот гад ведь даже тапочками не озаботился. А одевать сапоги на босу ногу… В общем, прежде чем выйти из комнаты, пришлось
Я с неприязнью глянула на ворох одежды, неряшливо перекинутый через спинку стула, и подумала, что все же стоит высказать свои претензии хозяину. Вот только, в спальню к нему я больше не сунусь. Острых ощущений на всю оставшуюся жизнь хватило. Так что, лучше дождусь, пока Рейнар спустится к завтраку.А пока направилась в умывальню, надеясь хоть немного освежиться. О нормальной помывке, разумеется, и речи не шло, хоть на первом этаже и имелась вполне приличная купальня. Вот только, на то, чтобы набрать имевшуюся там бадью, уйдет полдня, не меньше. Потому я ограничилась лишь тем, что ополоснула лицо, воспользовавшись небольшим медным тазиком. Вода там, конечно же, была ледяной, что изрядно добавило бодрости и усилило степень раздражения. На то, чтобы найти свежее полотенце, и вовсе ушли последние капли терпения, а вместе с тем и благоразумия. А потому, приведя себя в относительный порядок, я схватила дожидавшиеся в спальне наряды и решительно направилась на поиски хозяина дома.
Капитан Фрей, как и следовало ожидать, обнаружился в гостиной.Он сидел в облюбованном кресле и с интересом листал утреннюю газету. На мой приход этот тип никак не отреагировал. Даже бровью не повел. Будто меня и не существует вовсе.Пришлось заявить о себе громким покашливанием.
– Доброе утро, - все же соизволил отозваться хозяин дома и, по-прежнему не глядя в мою сторону, отхлебнул кофе из высокой кружки.
– Не уверена, что оно такое уж доброе… - пытаясь не повышать тона, процедила я. – Будьте добры объяснить, что это такое?!
Я демонстративно протянула вперед руку с перекинутым через локоть платьем.. Однако, реакции не последовало. В смысле, глаз он на меня так и не поднял, лишь сухим безразличным тоном поинтересовался:
– О чем вы?
Ладно, не хочет по-хорошему, будет по-плохому:
– Что это такое? – Я подошла почти вплотную и швырнула ворох тряпья ему под ноги, всем своим видом демонстрируя крайнюю степень негодования.
Рейнар лишь на мгновение оторвался от чтения, кинул косой взгляд на брошенную одежду и вновь вернулся к изучению статьи.
– Как, что? Платья. Правда, прелесть?
– все так же уставившись в разворот, ответил этот нахал. И хоть я не видела его лица, уверена, за желтоватыми страницами скрывалась усмешка.
– Можете не благодарить.?
– И этот хлам ты называешь платьями? Я эти обноски в жизни не надену!
Фрей вновь глянул на тряпье. Теперь уже более внимательно.
– По-моему, вполне милые вещи. Меня уверяли, что в них даже можно ходить на свидания. Или вы нашли там дыры?
Он что, и правда, не понимает? Или это такое изощренное издевательство? Ладно, объясним популярно.
– Ага. Моль прогрызла! – передразнила я.
– От них пахнет старьем и древесной трухой. Я уже не говорю о фасоне и размере. Если это вещи вашей любовницы, то я вынуждена вас разочаровать. У нее дурной вкус? и полное отсутствие фигуры! Хотя, о чем это я… - Я
Рейнар нахмурился. Кажется, мои слова пошатнули его самообладание.
– Если не нравятся вещи - можешь их не надевать. Ты просила - я принес. Не твое дело - откуда. Женщина, любезно согласившаяся поделиться, уж куда приличнее тебя и не тебе ее судить.
Я не стала акцентировать внимание на том, что капитан Фрей вновь перешел на «ты», сколь бы неприемлемо и неуважительно это не звучало. Я уже поняла, что когда он злится, это происходит у него машинально. Задело меня совсем иное.
– Так значит, я неприличная? – прошипела сквозь плотно стиснутые зубы. – Может, мне тогда вообще голой ходить?! Что б уж точно соответствовать образу!
Он таки отложил газету. Любовно устроил на журнальном столике и пригладил ладонью страницы. Глянул на меня совершенно невозмутимым взглядом и выдал:
– Ну, если вам так будет удобнее... Пожалуйста. Не имею ничего против.
Не имеет ничего против? Что ж, раз так…Я чуть наклонила голову, отвела в сторону волосы и, закинув руку за спину, принялась решительно расстегивать мелкие пуговички. Одну вторую, третью… Мысленно пожалела о том, что застежки здесь не спереди, было бы куда удобнее и эффектнее.Но даже при таком раскладе реакция господина ингирвайзера не заставила себя долго ждать. Темные обсидиановые глаза по мере моего продвижения все больше увеличивались. Смоляная бровь изумленно поползла вверх, и Рейнар обеспокоенно спросил:
– Что вы делаете?
– Как что? Раздеваюсь…Вы ведь сами просили…
Я, конечно, этого не планировала. Да и демонстрировать мужчине собственные прелести особого желания не было. Но уж очень хотелось посмотреть на его реакцию. Увидеть, как на суровом лице отразится восторг, а в темных глазах зажжется знакомый огонек желания.
– Я не просил! – проскрипел зубами Фрей.
Ох, да он возражает! Право слово, я удивлена. Любой нормальный мужик на его месте уже слюной бы капал в предвкушении потрясающего зрелища. А этот лишь кривится и зло сверкает глазами. Забавно. А от того становится еще интереснее, как он поведет себя, когда я останусь в неглиже.Нет, тронуть не тронет. Максимум облапает, но это я уж как-нибудь перетерплю. А дальше не пойдет. Не может же он не понимать, что Тенрилл ему за посягательство на честь кузины голову открутит. Он ведь умный. Сдержанный. Большую часть времени. А значит, можно смело продолжать.Но на пути к моей цели вдруг встала непослушная пуговичка, запутавшаяся в петлице. Я покрутила ее и так, и эдак, но негодница не поддавалась.Гадство, ну почему именно сейчас? Не могу же я прекратить свое показательное выступление из-за такой мелкой неприятности? Это будет выглядеть как минимум нелепо. Еще подумает, что у меня духу не хватило.Ладно, значит, придется пойти на крайние меры.
– Прямо, может, и не просили. Но именно это имели ввиду, не так ли?
– сладко отозвалась я и неспешно двинулась к креслу ингирвайзера.
– Не так! – возразил мужчина. – Я, знаете ли, не имею привычки раздевать малознакомых девиц. А вот вы, похоже, привыкли оголять… - фраза резко оборвалась, так как именно в этот момент я опустилась на подлокотник его кресла, отчего мужчина резко убрал руку и дернулся в сторону.
Я сделала вид, что не заметила его маневра.
– Вы меня осуждаете? – проворковала почти что ему на ухо, хотя внутри все скручивало от отвращения. Изуродованное лицо было слишком близко. И неминуемо накатывали воспоминания картины, подсмотренной в хозяйской спальне.