Лаванда для отца-одиночки
Шрифт:
Летим дальше, да — подумала она, когда он взял её за руку и увёл в спальню, и оба, смеясь, не забыли прикрыть комнату от подслушивания. А дальше это было похоже на…
Да ни на что это не было похоже. Просто что-то своё, особенное. Как ни у кого, только у них — у Лаванды и Тео.
Как это, оказывается, здорово, когда вместе — Лаванда и Тео! И даже если утром он скажет, что это получилось случайно, сейчас-то хорошо!
Но утром он сказал:
— Лаванда, а давай ты совсем переберёшься жить сюда?
20.3
20.3
—
— Совсем — это совсем, — он легко коснулся пальцем её щеки. — Со всеми оставшимися в твоей квартире вещами. И попробуем вместе. Если ты хочешь, конечно.
Лаванда опешила — она не ожидала.
— Ты… ты серьёзно, да?
— Совершенно серьёзно. Я понимаю, что могу выглядеть не самым привлекательным — пустой дом, никакого налаженного хозяйства, плюс дочь-подросток, но искренне надеюсь, что все мы показались тебе симпатичными, — смотрит и улыбается. — У меня, понимаешь, рефлекс — если показалось, что моё, то нужно хватать и тащить в нору, вот я и притащил вас с Трофеем. Потому что ты красивая и добрая, нежная и отзывчивая. И я хочу быть с тобой. Ну и нам не по шестнадцать, как Эжени с её друзьями, поэтому — почему бы нам не жить как нормальным взрослым людям, в удобном доме? Опять же, если тебе чего-то не хватает, ты скажешь, и мы сразу же сделаем, как надо.
Что? Это он выглядит непривлекательно? Это он о себе сейчас так сказал?
— Мне кажется, это я такая… не очень, — Лаванда вздохнула. — А ты замечательный. И устроено у тебя всё отлично. И Эжени хорошая.
— Ты лучшая, — и он поцеловал её.
А потом ещё и ещё.
— Я могу выглядеть… как женщина, которая просто хочет улучшить свою жизнь за твой счёт.
— Вообще говорят, что любой союз такого рода — он для того, чтобы улучшить свою жизнь. Если все люди взрослые и идут на него с открытыми глазами, — усмехнулся, наверное, что-то вспомнил.
Ну да ему, наверное, есть, что вспомнить — за тридцать восемь-то лет. И кроме матери Эжени, были и другие.
— Знаешь, вечера у тебя дома — это очень хорошо, — решилась она. — Очень… уютно. И как-то все вписываются — и взрослые, и дети, и даже кот. А я снова забыла посмотреть штору, её нужно отремонтировать, чтобы висела нормально, — ей стало неловко, потому что Трофей, скорее всего, ещё что-нибудь порвёт и сгрызёт.
— Вот и славно, я рад. Мне очень приятно, что вечером меня ждут дома. Я уже отвык от такого, считай, с тех пор, как после школы уехал от родителей и поступил в Академию.
Лаванда задумалась — а она? Конечно, пока не уехала от родителей, то ждали, и контролировали, и спрашивали — где она и с кем она. И потом ещё спрашивали, когда она уже жила сама, а потом и с Люкой. А кто из них с Люкой ждал кого дома, да и ждал ли — она не могла сказать. Наверное, ждали. Не сразу же у них всё испортилось, правда?
Да ладно, есть же люди, которые живут вместе долго, и ничего у них не портится. Как-то умеют. В конце концов, есть папа с мамой, они как раз живут вместе уже почти сорок лет. И ничего. Ссорятся, конечно, но — не насмерть. И не делают друг другу никаких
Может быть, не страшно, что у них обоих уже по разу не получилось «навсегда вместе»? И они не стали от этого хуже?
Лаванда собралась с духом и сказала:
— Хорошо. Давай пробовать. Я сегодня привезу часть вещей.
И поняла, что Тео очень-очень обрадовался — по его сияющей улыбке, по его дыханию, и поцелуй у них вышел всем поцелуям поцелуй.
— Вот и отлично, а про вещи потом договоримся.
И из комнаты они выбрались очень не сразу — прямо сказать, ему уже нужно было торопиться, чтобы успеть к началу занятий в учебном центре магической полиции.
Эжени допивала на кухне арро. Трофей сидел на краю раковины и пил воду, которая бежала тонкой струйкой.
— Привет, — помахала она им обоим.
— Это что? — с усмешкой спросил Тео, кивнув на Трофея.
— Он попросил, я подумала — ничего страшного. У нас же вода магически очищенная, ему можно такую пить, я думаю. Почему бы не сделать что-то, что кому-то нравится?
Вот, сделать что-то, что кому-то нравится. Об этом что-то знает и взрослый Тео, и юная Эжени.
— Так, девочки, сегодня вечером у нас тренировка, все помнят? — спросил Тео.
— Да, меня уже вчера спрашивали, всё ли в силе, — закивала Эжени.
— В силе. Завтра пятница, все выдыхают, а в субботу Эжени идёт в гости, а мы перевозим твои вещи, годится? — Тео смотрел то на Лаванду, то на дочь.
Эжени показала большой палец, сунула чашку в посудомойку, подхватила рюкзак и унеслась.
Тео и Лаванда посмотрели друг на друга и рассмеялись.
Так и вышло — вечером Лаванда с Трофеем с любопытством смотрели, как Тео показывал мальчишкам и Эжени «приёмчик» — как уронить противника на пол и самому остаться на ногах. Отрабатывали тут же друг на друге, и девочка ничуть не отставала от мальчиков, и получалось у неё ничуть не хуже. А потом привезли заказанный ужин, и они все его ели, а потом Тео повёз мальчишек домой.
— Госпожа Лаванда, а можно вас спросить? — Эжени заглянула на кухню, где Лаванда составляла в посудомойку тарелки и чашки.
— Конечно, — кивнула Лаванда.
Эжени хочет больше знать об их отношениях с её отцом?
— У вас очень хороший вкус. А мне нужно бальное платье, сегодня сказали — в джинсах на школьный бал нельзя. Папа у меня крут нереально, но я не знаю, умеет ли он выбирать бальные платья, — рассмеялась она. — А ведь нужно будет примерить и посмотреть, нет ли в том платье какой засады.
Неожиданно, что. Лаванда на первый школьный бал надевала какое-то совсем простое платье, чуть длиннее, чем обычная одежда. И потом ещё ходила в нём на дни рождения подруг и другие праздники.
— Ты хочешь, чтобы мы вместе выбрали тебе платье?
— Да, — кивнула Эжени. — Если можно.
— Можно, — кивнула Лаванда.
В самом деле, ничего ж особенного, да?
— Спасибо вам большое, — разулыбалась Эжени.
— А что твоя мама? Ты не хочешь её спросить? — нужно же знать, да?