Лавка сновидений Юнсыль
Шрифт:
— Тогда почему они не просыпаются, хотя я зову их? Они спят? Просто спят, правда? Очень крепко заснули? Верно?
— …
— Скажи уже что-нибудь, Кассель! Ну пожалуйста…
Юнсыль обмякла в объятиях Касселя, будто все ее тело лишилось энергии. Кассель наклонился к ней, пытаясь успокоить. Потом бережно усадил ее на пол и ободряюще похлопал по спине.
— Посиди тут, а я посмотрю внимательно. Все будет хорошо. Пожалуйста, Юнсыль, только не плачь.
— Я же сплю, да? Пожалуйста, скажи мне, что это сон…
Кассель
Юнсыль с тревогой посмотрела на него и через какое-то время заметила, как с его лба капает пот.
Минуты тянулись медленно. Затем Кассель повторил те же самые действия с отцом. Когда все закончилось, принц наконец посмотрел на Юнсыль. Все это время она не могла унять слез.
Касселю даже показалось, что он сам — одна из этих слезинок, которые бесконечно капали с кончика ее подбородка. Он срывался, и падал, и в конце концов разбивался на десятки сверкающих осколков.
Кассель точно погрузился в беспросветную тьму. Перед лицом всепоглощающего страха он не мог скрыть ужаса на своем лице.
Юнсыль что-то почувствовала, когда Кассель в упор уставился на нее, и вскочила на ноги. Она схватила правую ладонь Касселя обеими руками, прижала ее к своей щеке и закричала:
— Что ты видел? Я спрашиваю: что ты видел? Что заставило тебя так отреагировать? Кассель, я напугана до смерти, пожалуйста, скажи мне хоть что-нибудь…
— Ничего…
— Что?
— Ничего не видел.
— Что ты имеешь в виду?
С мрачным выражением лица Кассель ответил:
— Думаю, что их сон съел Пожиратель.
Юнсыль сидела на диване, обессилев от долгих рыданий. Ее глаза были красными, взгляд устремлен в никуда. Казалось, она в любой момент могла снова расплакаться. Кассель с тревогой наблюдал за ней, заваривая в чайнике горячий чай. Поставив напиток на стол, он сел рядом с Юнсыль.
— Выпей немного. А то всю воду выплакала уже.
— Спасибо.
Кассель подумал, ей понадобится время, чтобы собраться с мыслями. Но Юнсыль, уставившись на чашку зеленого чая, спросила:
— Так что же ты все-таки видел? Что происходит, когда сон съедает Пожиратель?
Кассель тяжело вздохнул.
— Помнишь, что я тебе рассказал в первый день нашего знакомства?
— О чем?
— Что если ты не видишь сны, то не можешь представить свое ближайшее будущее. Люди, которые не видят сны, становятся печальными и разочарованными. У них нет эмоций, надежд, мечтаний. В их снах не было буквально ничего. Только пустота.
— Ты хочешь сказать, мои родители станут такими? И как это связано с тем, что они не могут проснуться?
— Думаю, они в шоке оттого, что их сон съели. И просто блуждают в пустом сне. Когда они придут в себя, то проснутся…
Кассель
— Когда они проснутся, то уже не смогут, как раньше, любить и ценить ни меня, ни тебя. Но это не значит, будто то время, что мы провели вместе, исчезло. Они навсегда останутся в наших сердцах…
— Тебе легко говорить! Это же не твои родители! — выкрикнула Юнсыль.
Кассель промолчал. Несколько раз он порывался что-то сказать, но не смог. Юнсыль, поняв, что выпалила в сердцах, закусила губу.
— Прости, я не хотела…
На самом деле Юнсыль все понимала. Достаточно было взглянуть на выражение лица Касселя. Он едва сдерживался. Его мучили не только мысли о родителях Юнсыль, которых он воспринимал практически как родных, но и воспоминания о правителях Королевства Грез, погибших от лап Пожирателя снов. Но, стиснув зубы, принц терпел.
Если он сдастся сейчас, Юнсыль не на кого будет положиться.
По правде говоря, когда Кассель увидел сон ее родителей, ему снова захотелось громко закричать и убежать. Единственное, что удержало его, — это плачущая рядом Юнсыль и то тепло, которое ее близкие дарили ему на протяжении последних десяти лет.
От их сновидений не осталось ничего, поскольку дракон разжевал и проглотил каждый кусочек. Во сне было так темно, что Кассель даже не мог понять, стоит он с открытыми или с закрытыми глазами. От одного воспоминания об этом отсутствующем сне его прошиб холодный пот.
— С ними все будет в порядке. Сам я никогда не видел, чтобы чей-то сон был съеден, но слышал о подобном от матери. Я уверен, что есть способ это исправить.
— Да, пожалуйста, постарайся что-то сделать…
— Ты много плакала и, наверное, очень устала — не хочешь поспать немного? Я попробую применить к тебе пыльцу.
— Нет, я останусь здесь.
Юнсыль совсем не хотела отдыхать, и Кассель начал беспокоиться. Он взял ее за руку и аккуратно повел в комнату, приговаривая:
— Но ты так много плакала. Может, тебе стоит выпить побольше воды и отдохнуть? Нужно беречь силы. Юнсыль, когда твои родители проснутся, тебе же придется о них заботиться.
— Это правда, но…
— Юнсыль, как бы то ни было, я войду в сон твоих родителей. Но это не Королевство Грез, поэтому тебе там делать нечего. На сей раз я возьму всю ответственность на себя и как-нибудь да разбужу их. Верь мне.
Впервые Кассель был таким категоричным. Что касается Юнсыль, то она с возрастом стала немного мягче, хотя ее характер все еще оставался в некоторой степени «бульдозерным», совсем как в детстве. Обычно Кассель уважал ее мнение и старался не спорить. Но на этот раз он не собирался уступать.