Лайла. Сквозь галактику за счастьем
Шрифт:
Ну вот откуда ты здесь взялась, демонова Энрика Болер?
***
Блондинка сидела в паре шагов от меня в таком же положении: на полу, облокотившись о стену и запрокинув голову назад. Ее длинные волосы слиплись, лицо пугало бледностью, глаза были закрыты, а на пухлых неестественно бесцветных губах коркой запеклась кровь.
Они ее, что, ударили?
Позвоночник прошибло ледяными мурашками. Космос, да эти моргианцы точно какие-то звери, пусть и разумные. Если они обращаются так с женщинами, то...
Я лучше погибну, чем дам кому-то из них снова
Если бы не кашель и не поднимающаяся в такт дыханию грудная клетка Энрики, я бы предположила худшее. Но, к счастью, женщина была все же жива, пусть и нездорова.
— Энрика, ты слышишь меня? — прохрипела я, пытаясь прочистить саднящее горло.
Решила даже не церемониться и сразу перейти на “ты”. Сейчас было не до вежливости или официоза.
Госпожа Болер с трудом открыла глаза. Ее зрачки расширились то ли от удивления, то ли ужаса, то ли еще от каких-то эмоций.
Да, милая Рика, я тоже несколько потеряна и не могу внятно описать, что именно чувствую, обнаружив тебя здесь, в таком же бедственном и практически безвыходном положении, как и я сама.
С одной стороны, вроде бы хорошо, что я не одна один на один с окружающим меня ужасом, но с другой...
Энрика Болер, мягко говоря, не тот человек, с которым хочется делить такое сомнительное приключение и придумывать способы выйти из него живыми и относительно здоровыми, с учетом нашего общего прошлого и характера госпожи Болер. Она - не боец, а еще более слабое звено этой ситуации, чем я сама.
Только выбора-то у меня нет...
— Лайла? Что вы здесь делаете? Где мы? — прошептала женщина, переведя мутный взгляд с меня куда-то вбок и пытаясь осмотреться.
— Полагаю, нас обеих похитили моргианские пираты, — горько усмехнулась я, поражаясь сюрреализму ситуации: я и любовница моего покойного бывшего мужа вдвоем угодили в подобный переплет. Нарочно не придумаешь. — Как тебя угораздило?
— Я... плохо помню... Мне нужно было в техническое хранилище, я не успела вернуться в жилые отсеки, а потом... Там стреляли, кто-то из безопасников пытался меня защитить, но его ранили, а меня... — вздохнула женщина, прикладывая ладонь к раненому рту и снова заходясь кашлем. Она, полагаю, еще не вылечилась после лихорадки до конца, как и половина экипажа “Невуса”. — А вы... ты...?
— А я отлично помню, как попала в лапы моргианцев, но вспоминать, уж прости, не очень хочу, — ответила я. Говорить о том, что виной моего похищения стала собственная недальновидность и предательство отвергнутого поклонника, как-то желания не было.
Энрика рассеянно кивнула, не став задавать вопросы и медленно осматривая место нашего заточения, а потом застыла, охнула и снова перевела взгляд на меня.
— Мы здесь не одни, — прошелестела она потрясенно, кивая в другой конец отсека. — Там кто-то сидит.
— Где? — превозмогая боль и слабость, я развернула корпус в нужную сторону и обнаружила, что моя соседка по несчастью права. У противоположной стены отсека действительно виднелась внушительных размеров фигура, принадлежащая, без сомнения, какому-то
— Это кто-то еще с “Невуса”? — уточнила у меня Энрика.
— Вряд ли. Я не помню его среди членов экипажа, — помотала я головой, рассматривая странного пленника.
В отличие от нас, не связанных и не обездвиженных, мужчина был прикован к стене двумя широкими дугами, фиксировавшими его у груди и на поясе. Он не шевелился, будто бы крепко спал или пребывал без сознания.
Выглядел наш сосед по отсеку неважно: его кожа имела сероватый оттенок, полностью лысая голова, покрытая светло-голубыми рисунками татуировок, была обезображена несколькими ранами, как и правая половина лица. Мужчину точно били или пытали, а потом не лечили, потому что порезы успели затянуться, но казались незажившими до конца и даже вроде бы воспаленными.
Одет странный мужчина был в серый комбинезон, отдаленно напоминающий форму военных пилотов Содружества. Черты его лица сложно было разглядеть с такого расстояния в полумраке скудной иллюминации, но я бы назвала внешность незнакомца скорее пугающей и суровой, чем располагающей к себе. На "Экране" я бы приняла его за теневика, бандита или сутенера.
— Это не моргианец, — размышляла я вслух. — Икеланец?
Икеланцы внешне более всего напоминали людей, а пленника можно было принять даже за человека.
— Он... жив? — уточнила у меня Энрика.
— Я не знаю. Нужно проверить, — задумчиво отозвалась я. — У тебя есть с собой какие-нибудь лекарства? И вообще что-нибудь полезное: еда, другие вещи?
— Зачем нам ему помогать? Вдруг он опасен? Пусть себе сидит...
— По виду он сильный мужчина, который тоже попал в переделку, как и мы. Возможно, его тоже похитили с какого-нибудь другого корабля. Вдруг он поможет нам выбраться? — не согласилась я. — Или предлагаешь сидеть и ждать, пока за нами придут наши похитители, чтобы поразвлечься?
Энрика шокировано вылупила на меня свои огромные голубые глаза.
Что, не думала еще о том, зачем мы вообще нужны моргианцам? А вот пора и подумать...
Они ведь нас не на прогулку до Моргиана и обратно взяли. И конечно, же, и пальцем не тронут с учетом нашей физической совместимости с их расой. Мечтай больше, дорогая.
— У меня есть один восстановитель, медицинские салфетки с обеззараживателем, пастилки от кашля и энергобатончик. Вот, — женщина трясущимися руками достала свое богатство из внутреннего кармана комбинезона. Ее голос дрожал, а в глазах стояли слезы.
Она сразу достала салфетку и начала судорожно промакивать разбитые губы и вытирать лицо, а затем давясь запихнула в себя пастилку от кашля, отдавая мне остальное. Я сразу же вернула ей пастилки и батончик, а салфетки и медикаменты сунула в карман на груди.
Затем ощупала себя и выругалась, потому что чехол с инструментами с пояса у меня забрали, как и сняли с нас с Рикой коммуникаторы, что было довольно ожидаемо. Сжимая зубы от боли, я с трудом прошлась по нижним карманам на бедрах и голенях, а затем пошарила рукой в ботинках.