Лазурный берег, или Поющие в терновнике 3

Сторидж Пола

Кроме того, необходимо было прийти в себя, обдумать, как им дальше быть и что предпринимать…

Молли, дернув брата за рукав, заныла:

– Я есть хочу…

Тот, занятый своими мыслями, только отмахнулся.

– Потом, потом, Молли…

Сестра замолкла, однако голод, видимо, брал свое; как ни скверен был воспитательный дом, но он обладал одним несомненным преимуществом перед «вольным миром»: там регулярно кормили – пусть и не очень хорошо, но – регулярно.

После непродолжительной

паузы Молли вновь заскулила – но уже более тихо, обращаясь будто бы не к брату, а к самой себе:

– Очень кушать хочется.

Уолтер, сбросив с себя груз невеселых размышлений, встрепенулся.

– Да, признаться честно, я тоже умираю с голода. Надо бы позавтракать.

Они, отойдя в сторону, принялись пересчитывать деньги, оставшиеся после покупки билетов на поезд.

Как выяснилось, денег осталось не так уж и много: после всех трат в кармане Уолтера было не более девяти фунтов стерлингов.

На эти деньги необходимо было добраться до Белфаста, причем – неизвестно как, а, кроме того – покормить Молли и перекусить самому.

Тяжело вздохнув, Уолтер подытожил:

– Знаешь, сестра, у нас с тобой не так уж и много денег…

– Значит, мы не позавтракаем?

– Нет, позавтракать-то мы, конечно, позавтракаем. Просто я это к тому, что нам придется экономить во всем…

После долгих и мучительных размышлений Уолтер купил для сестры горячую сосиску, запеченную в тесте, и маленькую булочку – себе.

Молли, быстро справившись с завтраком, аккуратно стряхнула с костюмчика крошки в ладонь и съела их.

Потом она умоляюще посмотрела на брата. Тот понял, что она хочет сказать.

– Еще?

– Если можно.

Уолтер, отломил половину от своей булочки и протянул ее сестре.

– А ты?

Уолтер только скривился в ответ.

– А я уже сыт… Ты ведь знаешь, что мне немного надо…

Молли, нерешительно взяв из рук кусок булочки, повертела ее в руках.

– Нет, я уже наелась.

– Но ведь ты только что просила еще?

Слабо улыбнувшись, Молли ответила:

– Спасибо.

– Не за что, – сказал брат, – ты ведь еще ничего не съела. Ешь.

– Что-то больше мне не хочется, – Молли осторожно протянула кусок булки обратно брату, – я передумала.

Ничего не отвечая, Уолтер завернул драгоценную еду в кусок газеты и спрятал в карман.

– Ладно, оставим на потом.

– А куда теперь? – спросила сестра, не отрывая взгляда от кармана Уолтера.

– Пошли прогуляемся. А заодно и подумаем, что нам делать дальше…

Вот уже целых три часа они бродили по прилегающим к Центральному вокзалу улицам, размышляя, что им можно предпринять.

Знаменитый лондонский смог окутывал дома и все вокруг.

Горевшие по случаю ненастного дня фонари, машины, стоявшие вдоль обочин, казались какими-то размытыми, ирреальными, фантастическими…

– Мы ведь не останемся здесь на всю жизнь! – сказала Молли.

– Думаю, что нет.

– И что ты собираешься делать?

– Надо перебраться в Ирландию, – ответил мальчик.

– Но как?

– В том-то и дело, – задумчиво протянул он и тяжело вздохнул. – Во всяком случае, с теми деньгами, что у нас есть это будет сложно.

– Что же будем делать?

И вновь мальчик вздохнул – тяжело, безрадостно, не по-детски.

– А ведь еще придется как-нибудь жить, – напомнила Молли.

Они прошли несколько кварталов, и неожиданно взгляд Уолтера упал на вывеску:

Частный благотворительный фонд.

Бесплатные завтраки, обеды и ужины.

Он, подтолкнув сестру локтем, указал на вывеску:

– Мне кажется, это – как раз то, что нам нужно.

– Хочешь зайти туда?

– Разумеется.

Лицо Молли сразу же стало очень серьезным.

– Может быть не стоит?

Уолтера этот вопрос весьма удивил.

– Но почему? – спросил он.

– Не думаю, что наш отец одобрил бы такой поступок.

Действительно, когда-то Патрик сказал своим детям, что благотворительные фонды, равно как и вся благотворительность в Англии, совершается не из любви к тем, кто в ней нуждается, а лишь для удовлетворения своеобразных амбиций, тщеславия англичан, более того – она развращает и тех, и других.

Патрик всегда называл такие фонды ни чем иным, как узаконенным нищенством…

– Наш отец вряд ли бы обрадовался, если бы узнал, что мы зашли сюда, – повторила Молли.

С минутку подумав, Уолтер произнес:

– Да, ты права.

И они зашагали прочь – вновь и вновь бродить по улицам, окутанным ядовитым лондонским смогом, вновь и вновь размышлять, что же им теперь делать.

Все упиралось только в одно – в деньги, и толку от пустых размышлений не было никакого…

Таким образом они целый день прошатались по центральным улицам Лондона, пока усталые ноги не привели их обратно на Центральный вокзал.

Страшно болели ноги, хотелось спать, но больше всего – есть.

Теперь необходимо было еще раз сосчитать деньги и подумать, куда именно они смогут на них добраться…

Уолтер пересчитывал их три или четыре раза – к сожалению, от этого их не становилось больше… Наконец, обреченно вздохнув, он произнес:

– На эти деньги мы можем добраться разве что до какого-нибудь пригорода… И то с учетом, что возьмем льготный билет.