Лебёдка аэронавта
Шрифт:
Роул зевнул.
– Я понятия не имею. Но он не подкрадется к ней, пока она спит. Если попробует, я ему глаза выцарапаю.
– Логично, - сказала Мирл.
– Хотя люди не легкая добыча. Даже для могучего Роула.
– Достойная вибрисса не стала бы упоминать об этом, - прорычал Роул.
Мирл встала и склонила голову, подражая человеческому жесту.
– Да, могучий Роул.
Роул попытался легонько стукнуть
– А знаешь, ты почти так же красив, как себя считаешь.
– Ты слишком быстрая и слишком умная для своего же блага, - спокойно ответил Роул.
– Будь аккуратна в тоннелях. Я бы предпочел, чтобы ты не пропала.
– Не соверши глупости, которая тебя погубит, защищая своего человека, - ответила она.
– Скоро ли я снова тебя увижу?
– Возможно, - сказала Мирл.
– Зависит от моего настроения.
Затем она растворилась в темноте, из которой пришла.
Роул наблюдал, как уходила несносная самка. Он какое-то время смотрел ей вслед, задумчиво помахивая хвостом. Не соблюдает субординацию — но шустрая. И красивая. И уж точно никогда не скучная.
Возможно, ему стоит сложить для нее песню.
Когда "боевая" подготовка закончилась, стало можно заняться значимыми делами. Роул занял свое обычное место на руках у Мышонка и отправился с ней завтракать на рыночную площадь.
Рынок представлял собой море лавок и небольших зданий, расположенное в центре хаббла, окружающее особняк Правителя башни. Примерно четверть лавок была сделана из башенного камня, который изначально оставил кто-то, кого люди называли Строителями. Остальные в основном были сделаны из кирпича, их двери и оконные прилавки сейчас были прикрыты шкурами, натянутыми на рамы. Некоторые из особо успешных торговцев использовали древесину, с покрытой джунглями поверхности, с трудом доставленную на мили вверх по башне.
Мышонок несла его к лавке, которая пахла лучше всех и одна из немногих была открыта в этот ранний час. Человек Бенедикт, кажется, был лично знаком с владельцами лавки, так как они каждое утро приветствовали его по имени. Возможно, причиной тому был его голод — это тело с половиной души горело жарче, чем у других людей, почти так же жарко, как кошачье, и ему приходилось есть гораздо чаще, чем другим людям. Роул ждал, пока Бенедикт заказал на всех и расплатился маленькими кусочками металла, которые люди так сильно ценили.
Когда с этим покончили, еду сделали и люди направились к ближайшему столику, чтобы поесть. Роул занял место рядом с Мышонком, которая положила перед ним свернутую лепешку с мясом. Роул разодрал ее когтями и ждал, пока развеются маленькие облачка пара. Не важно насколько вкусной была еда — обожженный язык был неприятным опытом, который он не собирался повторять.
— Что ты думаешь о тренировке, Роул? — вежливо спросил Бенедикт, после того как этот человек проглотил одну из завернутых лепешек целиком.
Роул посмотрел на Мышонка. По его мнению, она еще не решила,
— Выглядит болезненно, - сказал он Мышонку. Она перевела это на человеческий язык, натянуто улыбаясь.
— Возможно, - сказал Бенедикт. — Но в настоящей схватке, можно получить травму, а действовать все равно придется. Немного боли сейчас может спасти жизнь потом.
— Если перерезать Реджи горло, пока он спит, то результат будет таким же, — сказал Роул и посмотрел на Мышонка. Она закатила глаза, переводя, и человек Гвендолин немедленно начала давиться своей едой.
Роул спокойно откусил несколько кусков от остывшей части мяса.
— А он довольно прямолинейный, не правда ли? — выдавила Гвендолин пару мгновений спустя.
— Ты и понятия не имеешь, — сказала Мышонок.
— Есть хорошая причина для того, чтобы решить конфликт менее... радикальными мерами, — сказал Бенедикт, напрямую обращаясь к Роулу. — Реджи член большой и сильной семьи. Человек, который будет его секундантом, тоже Астор, из младшей ветви Дома. Если что-нибудь необратимое случится с Реджи, секундант об этом доложит и они могут отомстить.
— Я думал, что они будут рады избавиться от дурака, — ответил Роул.
Человек Гвендолин издала хрюкающий звук и откусила еще кусок завтрака.
— В некоторой степени, — признал Бенедикт. — Но если они закроют глаза на нападение на члена их Дома, то остальные могут воспринять это, как признак слабости.
— А, — сказал Роул. — В этом, по крайней мере, есть смысл. — Он мрачно обдумал ситуацию. — Но у Мышонка нет большого Дома, который будет мстить за нее, если Реджи сделает с ней что-нибудь необратимое.
Бенедикт выглядел сконфужено, когда Мышонок это перевела.
— В этом... есть определенная доля правды. Но никто в хаббле не заинтересован в дуэлях насмерть. На Дом Асторов могут надавить, если подобное случится.
— Если он убьет Мышонка, — спросил Роул, - объявит ли Дом Ланкастеров войну Дому Асторов?
Бенедикт и Гвендолин обменялись долгими взглядами.
— Я... так не думаю.
— Значит давление, о котором вы говорите, это лапа без когтей, — сказал Роул. — Оно в действительности никак не остановит его.
Гвендолин неожиданно перегнулась через стол, пристально посмотрела на Роула и твердо сказала:
— Если что-нибудь подобное случится с мисс Тагвинн, мистер Роул, я лично вызову Реджи на дуэль на наручах и проделаю в нем дыру, в которую кот сможет проскочить. Даю вам свое слово.
— Я не только уже проиграла дуэль, — пробурчала Мышонок, — но я еще и к тому же была убита. Зачем мы переводим завтрак на покойницу?
Роул посмотрел на Мышонка и сказал, не без нежности: