Лед Апокалипсиса 3

Кулабухов Тимофей

Глава 22

Сбор

Вся жизнь цивилизованных людей полная условной лжи.

Люди, ненавидящие друг друга, встречаясь на улице,

изображают на своих лицах самые блаженные улыбки.

князь П. Кропоткин

— Сколько, ты говоришь?

— Сто девять, — ответила рация голосом Иваныча, — считая тебя, того смурного зэка и штрафника Киппа.

— Я обещал, что не удивлюсь, но я удивлён. Поведай, а отчего все такие смелые, Иваныч?

— Потому

что я и моя семья едут.

— Ээээээ… Ну, такое мы с тобой предполагали… А Хан?

— Нет. И тут я даже рад, буду спокоен за всё, что осталось и всех, кто остался. Опять-таки, будет куда вернуться, если что-то пойдёт не по плану.

— Не был бы я так уверен, что такая возможность будет — вернуться. Отойдём от колонии на сто километров, на двести и всё, назад дороги нет.

— Саныч, не грузи философией. Если говорить в целом, то есть про нашу прошлую, про нормальную жизнь, то туда в любой случае нет назад дороги. Начиная с сегодняшнего дня, я занимаюсь грузовиками и автобусами, короче, готовлю технику. На тебе промежуточный лагерь. По словами Климентия там серьёзные подвижки.

— Ну да, — без особого энтузиазма ответил я. — На стадии подписания акта ввода в эксплуатацию. Правда не на такое количество он рассчитан.

— Что, не разместиться?

— Отчего же, просто нужно ещё пару саморезов вкрутить, провести работу по мелочи. После того, как я вообще привыкну к мысли, что в экспедицию отправляется такая большая толпа.

— Ну, время у тебя есть.

Время есть… Время — это ресурс странный, оно всё время есть и его всё время не хватает. Его не нужно искать, производить, невозможно накопить.

Время оно просто есть, просто существует.

Сегодня четырнадцатое января второго года Новой эпохи.

Точной даты отправки нашей туристической группы в направлении юга не существовало, но Климентий, исходя из того, что ему было известно о климате Новой эпохи, рекомендовал отправку не ранее, чем после середины февраля. До этих пор наш континент будут сотрясать малые и большие бури, спонтанно возникающие на поверхности области низкого и высокого давления, ветра, буранов и локальных похолоданий.

И оно не здорово, если тебя накрывает похолодание с минус тридцати, что уже много и до минус пятидесяти, когда половина техники необратимо и фатально выйдет из строя. А может и вся.

Поэтому к Климентию мы прислушивались.

— Ладно, Саныч, — оторвал меня от мыслей Иваныч, — конец связи… Ты точно не хочешь назад в колонию?

— Нет, я тут занят работой.

— Опасностей нет?

— Нет. Проводник появлялся, мы опять на границе его «путей». Мы мирно пообщались, и он ушёл.

— Что он попросил за то, что мы пройдём по его землям?

— Формально — ничего. Просто, когда мы уйдём, то первое, сообщим ему, насколько удачно у нас получилась экспедиция.

— Информация. А что ещё?

— Второе — это база. Мы тут оборудуем неплохую базу

с отоплением, вентиляцией и канализацией. Для группы в десять-двадцать человек очень даже неплохо. Мы оставляем её ему. Ну, то есть, мы бы в любом случае её бросали, а так она становится «оплатой». Ну, а если мы, как писал Григорий Остер — ругаясь, побежим толпой обратно… Мы её используем для обратного пути. Короче, когда мы куда-то дойдём, база его.

— Отлично. Ладно, всё, держись там. Конец связи.

— Конец связи.

Сосуществование с Киппом, человеком, которому я по-прежнему не доверял и это было взаимно, происходило, как это ни странно, довольно комфортно. Кипп любил технологии, Кипп пытался починить приборы, даже если они особенно не нужны, налаживал системы и благоустраивал, даже зная, что это место скоро доведётся покинуть.

Ну, то есть, я допускаю, что он возьмёт и останется тут. И это не считая, что у него есть база в Доме Сектантов, тоже оборудованная по принципу «заходи и живи».

Подвал был готов к проживанию. Отопление от котла, твердотопливного, который так же грел воду в бойлерах, с генератором, переехавшим из дома (у него была своя труба отвода выхлопов), с грамотно расставленной мебелью, утеплённой ванной комнатой, шестью крошечными спальнями, внутри которых стояли готовые боксы.

Центр помещения — это нечто вроде студии, то есть совмещённый зал и кухня, а также и зона «спортзал», стойки с котлами-бойлерами. Наверное, Кипп разделил бы и это всё на зоны при помощи гипсокартона, но так как в самом центре подвала помещался котёл, то всё крутилось вокруг него, чтобы всё обогревалось.

Раскопки прекратились. Я посчитал, что мы докопались до всего, чего хотели.

У Чинаря общими усилиями прибрана его комната в котельной, установлен спальный бокс, Кипп провёл туда проводной телефон и локальную сеть. Так же поставил Чинарю ноутбук, которым тот оказался не способен пользоваться, а потом, после некоторых раздумий, небольшой, но качественный телевизор и приставку типа «денди». Всё это питалось от системы аккумуляторов, заряжаемых от ветряка, нового, установленного на крыше пятиэтажки, из ещё одного электромотора и вырезанных из нескольких железных листов лопастей.

Теперь Чинарь резался в денди днями и ночами. Ну, тут оно как — чем бы дитя ни тешилось, лишь бы никого не убило.

Ноутбук в комнате бывшего сидельца показывал процент заряжения, скорость пополнения и так далее… Это крайне полезная штука, была бы, если б Чинарь был способен ей воспользоваться. Короче, без Киппа это всё быстро превратиться в груду хлама, при условии, что Чинарь останется, а Кипп уедет.

Я никого не ловил за пуговицу и не спрашивал, точно ли он поедет. Напротив, у меня была своя причина топать на юг, а наличие причин у других меня не волновало. Мой план, если вообще этот длительный импульс можно назвать планом, был многовариантен.