Леди и некромант. Тени прошлого
Шрифт:
Он позволил потоку соскользнуть с ладоней и уйти в землю.
– Неплохо для низшего, - Альер вступил в черную лужу, и та исчезла. А призрак зажмурился.
– Они вечно жалуются... редко кто способен умереть с достоинством. Как самочувствие?
– Пока не знаю.
– С каждым разом будет все легче. Физически, - уточнил дух.
– А вот твой разум - исключительно твоя забота...
...будут его еще поучать!
Гнев вспыхнул и погас.
...потом, позже, он оплачет тех, о ком вряд ли лили слезы. И оставит памятью о них хлеб и
А он позаботится о телах.
Поднять мертвеца оказалось не так и сложно. Две руны всего - на лбу и напротив сердца, два клейма на ладонях. И сила, наполнившая неподатливое тело. Ричард чувствовал его этаким сосудом, трещину в котором наспех заделали руны.
Ненадежно.
Да и разложение началось.
Разум утрачен, но разум и не нужен. Мертвец поднялся, подчиняясь молчаливому приказу. Он был медлителен и неповоротлив, и похож на всех иных восставших.
– Вот так...
– Альер стоял рядом.
– Материал, конечно, не самый лучший, но для наших целей сойдет.
Мертвец поднял мага за ноги и потянул в кусты. Двигался он медленно, рывками. И подумалось, что между ним и гончей, которая по сути была тоже всецело искусственным созданием, нет ничего общего.
– Аррванты - это высокое искусство, - заметил Альер.
– И требует от некроманта не только силы...
...о да, о потерянных знаниях имперцев легенды ходили.
– ... но и небрезгливости. А уж совесть как таковая и вовсе лишней будет...
...мертвец, послушный воле воззвавшего, улегся рядом с телами.
Совесть?
С ней Ричард потом разберется. А сейчас...
...серый тлен походил на пепел, горсть которого швырнули на мертвецов. И кожа их бледная потемнела, а потом вспыхнула. Тела горели бездымно, медленно, источая весьма характерную вонь, которая, как Ричард надеялся, не долетала до октоколесера.
Он наблюдал за тем, как заклятье уничтожает не только мертвецов, но и одежду их, обувь. Оно разъедало и металл, оставляя нетронутым лишь благородные золото и серебро. Да еще, пожалуй, драгоценные камни оставались неподвластны его силе.
...золото Ричард не тронул, хотя в кучке беловатого пепла обнаружилась его изрядно.
Пускай себе...
Он порывом ветра развеял останки. И только тогда направился к октоколесеру.
Лосось, значит... с грибной подливой.
***
Тихон сидел на траве, глядя на темнеющее небо. Сумерки летом были прозрачны, пусть и исполнены в желто-багряных тонах. Впрочем, глаза Тихона были закрыты. Следовательно, не закатом он любовался.
– Ты затеял опасную игру, - сказал он, не открывая глаз.
– Я знаю.
– Я не о твоей... идее. Ее я одобряю. Я о твоей сделке с этим... духом, - Тихон поморщился.
– Не всякое знание на пользу идет.
...ночью Ричарду снилась дорога. Он махал кайлом, раскалывая серый камень, а потом, изможденный, но еще
Наверное, лосось не свежим был.
Глава 4. Некромант и девица в беде
Глава 4. Некромант и девица в беде
Городок Большие Выти лежал в низине, зажатой между широководной медлительной Шарой и древним лесом. От леса жители, может, и рады были бы избавиться, да только охранялся он особой грамотой, а с Императорским словом шутить опасались.
Впрочем, и от реки, и от леса имелась своя польза. Шарские грязи давно уж обзавелись славой целительных, а потому на пологих топких берегах выстроились с десяток лечебниц, где страждущих обещали избавить от почесухи, лишнего весу, редких волос и угрей на коже, не говоря уж о болезнях куда как более серьезных. При лечебницах открыты были лавки, где местечковые травники и травницы торговали всякого рода сборами, настоями и отварами, порой весьма безумного состава, но...
Был бы спрос.
Спрос был, хотя и не по летнему времени. Несмотря на всю свою целительность, по жаре грязи источали непередаваемую вонь, а потому люди знающие предпочитали править свое здоровье ранним летом либо же по осени.
Я смотрела на городок, такой непередаваемо аккуратный, будто кукольный.
Дома из белого камня.
Красные крыши.
Широкие улочки, мощеные гранитом. Мостовые. Деревца в кадках. И зеленый слегка запылившийся плющ. Городская площадь.
Фонтан.
И узкое, словно башня, здание городской управы, куда Ричард отправился в одиночку. Мы же остановились у фонтана. Огромная чаша покоилась на спинах четырех рыбин вида преотвратительного. Исполнены они были мастерски, а потому на змеевидные, покрытые мелкой чешуей тела и зубастые пасти, смотреть было неприятно.
– Четыре морские мурены - герб семьи Ишшваль, - тихо произнес Альер.
– Весьма уважаемое, к слову, семейство... похоже, некогда город принадлежал им.
Над чашей стояла дева, из сложенных ладоней которой текла тонкая струйка воды. Позеленевшее от времени лицо девы было печально, а губы упрямо поджаты, будто даже теперь, спустя столетия, она не желала смириться с участью своей.
Какой?
Статуи?
Я содрогнулась, пытаясь отрешиться от неприятного ощущения. И Гуля, заворчав, ткнулся носом в раскрытую ладонь. А я в который раз подумала, что, возможно, не стоило его в город тащить. Заклятья заклятьями, и выглядел Гуля сейчас как огромный волкодав, но... вдруг да что-то пойдет не так?
Но Ричард настоял.
– А мне о таком рассказывали, - Альер материализовался, но тут же, поморщившись, исчез.
– Далековато...
– Что?
– Некромант наш далековато ушел... что он там возится? Был такой скульптор... великий, да... Хадшари Безумец...